Внутри его в идеальном порядке лежали лангусты, крабы, устрицы и мидии. Завершала романтическую картинку бутылка шампанского. Никки посмотрела на этикетку и взвизгнула от удивления. Это произвело бы впечатление даже на Джонатана.
К ведерку прилагалась записка:
«Прошу прощения. Я не умею правильно общаться. Чувствуй себя как дома. Не имею ничего против, если ты будешь заходить на мою территорию. Позаботься о Коняшке. Дай ему устрицу, а можно даже шесть».
Дорогие морепродукты. Шампанское…
Она воспользуется его щедростью. Она поделится его угощением. И не только со своим псом. У нее появились новые друзья.
Единственный, с кем Никки не собирается разделять трапезу, — это сам Гейб.
Энджи оказалась великолепным учителем, которого могла удовлетворить только идеальная работа — на меньшее она не соглашалась. Стены, которые возвела она, были способны выдержать испытание временем и непогодой. У Никки теперь был наставник, который мог научить ее настоящему мастерству.
Энджи была довольна происходящим.
— Больно видеть, как повреждаются построенные тобой стены, а ты не имеешь физической возможности заняться их ремонтом… Если тебе это дело нравится, девочка моя, я с удовольствием научу тебя всему, что умею. И не беспокойся о доходности этого ремесла. Фермеры обожают подобные стены. Это занятие выигрышно во всех отношениях. Можно даже получать гранты на починку стен — ведь они являются частью национального достояния. Мы можем запросить любую цену за такую реставрацию, а также построить новые стены. Если ты настроена серьезно…
Никки больше не сомневалась в серьезности собственных намерений. Она работала и работала, и с каждой минутой то, что она делала, нравилось ей все больше. Пока она работала, Коняшка лежал около нее. Однажды в одном из стенных проломов показался нос кролика. Хотя море было вне зоны видимости, Никки предпочитала сохранять меры предосторожности, опасливо привязав Коняшку к стулу Энджи.
— Отпусти его, — сказала Энджи.
Коняшка заливался сумасшедшим лаем, пытаясь оборвать поводок.
Она последовала ее совету, и Коняшка провел оставшуюся часть дня, гоняясь за кроликами, которых появлялось все больше и больше. Он так и не сумел поймать ни одного, но каждый раз, когда очередной пушистый зверек удирал, пес подбегал к Никки, словно желая рассказать, что именно произошло. Этим вечером Коняшка вернулся домой такой же грязный, но счастливый, какой возвращалась каждый день она.
Оказывается, у нее охотничий пес! Ей хотелось рассказать об этом Гейбу.
Но Гейба снова не было дома…
Он провел в море столько времени, что рыба начала ему сниться.
И хотя Гейб обожал свою работу, стоило признаться — последние годы он начал чувствовать некоторую усталость от бесконечных морских просторов. Джемма старела, и он проводил больше времени на суше, читая у камина и совершая недолгие пешие прогулки со своей собакой вдоль скал. Еще он любил готовить.
Когда Джемма умерла, Гейб снова поспешил в море. Теперь тяжелая работа особенно манила его. Он много работал и спал. И это занимало все его время.
Но он не сможет оставаться в море всю жизнь.
Когда уже Никки наиграется, устанет перебирать камни и вернется обратно в Сидней?
И сколько времени потребуется ему, чтобы забыть ее?
Она доделала хвосты своей работы по контракту — закрыла последнюю страницу своей жизни в качестве инженера. Теперь ей надо было съездить в Сидней, и эта часть жизни навсегда останется в прошлом. Она могла бы справиться с этой задачей за один день.
Ей не хотелось оставлять Коняшку у Генриетты. Хоть она и чудесная женщина, пес все еще начинал трястись от страха, когда видел ее.
Никки предпочла бы оставить пса с Гейбом. Но надежды на это мало — он почти не появлялся дома.
— Оставь его у меня, — предложила ей Энджи. — Моему коту это не особо понравится, но ему не помешает подобная встряска.
И Никки решила оставить Коняшку у Энджи, а сама направилась в Сидней.
В офис Никки явилась, заранее убедившись, что Джонатана там не будет. Она оставила завершенную работу на его рабочем столе вместе с заявлением об уходе.
И удалилась, не почувствовав ни малейшего сожаления.
