Смотритель захлопнул книгу и в комнате включился основной свет. Маша открыла глаза и глубоко задышала. Медальон, что висел у нее на шее, выглядел, как новенький.
— Вот и все! — кажется, не веря в успех совершаемых им действий, произнес смотритель. Он резко выдохнул и поставил пустое ведро. — Давно я этого не делал…
Маша посмотрела на свою насквозь промокшую одежду.
— Это вообще что? — удивилась она. — Иван Купало?
Силы очень медленно, но все, же возвращались к ней.
— С ней все в порядке! — воскликнул Марк и радостно подошел к дивану. За ним быстро последовал Нэльс. Блондинка же решила помедлить.
— Как вы себя чувствуете? — спросил фонарщик. Он был все ещё обеспокоен.
— Вообще-то, очень старой, — сморщилась Маша.
— Уверяю вас, это не так.
— Тогда, может, прекратишь называть меня на 'вы'. А то ей Богу, не семнадцать, а семьдесят.
Нэльс понимающе кивнул. — Хорошо, я понял.
— И все-таки, как себя чувствуешь? — вмешался незнакомый для Маши смотритель.
Мария удивленно оглядела всех присутствующих. Она конечно же ничего не помнила, с того самого момента, как острые, словно лезвия когти монстра вонзились в ее горло. Девушка могла лишь догадываться, о том, что произошло.
— Как будто я лысая.
— Почему? — усмехнулся Марк.
— А что вы все на меня так смотрите?
Длинноносый лекарь подбросил полы пиджака вверх и присел на диван.
— Давай-ка я посмотрю на раны твои. Я осторожно.
— Так, стоп. А вы кто?
Смотритель засмеялся.
— Ах да, простите, я ведь даже не представился. Меня зовут Улимор, — он осмотрел каждого, ожидая, только понятной ему реакции на произнесено имя. Реакции никакой не последовало, и смотритель продолжил. — Улимор Харвенкус. Кстати титулованный…
Карлик закатил глаза и поковылял к заветному чемоданчику с амулетами.
— Начало-ось, — протянул он. Видимо хвастовство большого друга было не единожды знакомо ворчуну.
Смотритель покрутил ус и покосился на карлика.
— Ты бы не ворчал, а принес нашим гостям, чего-нибудь вкусненького. Вы же есть хотите?
— Хотим, — в один голос, произнесли Марк и Ольга.
Фонарщик тоже был голоден, но сосущее чувство в животе, он принял за волнение.
— Вот и замечательно. Отли, плюшек своих принеси. Они быстро вашу красноволосую подругу, на ноги поставят, — сказал Улимор и потянулся к склянкам с подозрительным содержимым. Наконец дошла очередь и до запасов из 'аптечки'. — Так, нам надо, что-нибудь заживляющее. — Смотритель резко повернул к себе Машину голову и рассматривая раны на ее шее. — Пожалуй, пыльца с крыльев бабочки и пучок фиолетового мха, самое оно, — затем его взгляд упал на баночку с зеленой жижей. — Или же ставикокус?
— Фиолетовый мох, — насторожилась Маша. — Лучше фиолетовый мох.
Ей как-то не захотелось, что бы длинноносый лекарь даже открывал это баночку, что уж говорить о применении ее содержимого.
— Хорошо, — согласился Улимор. — Мох так мох.
Маша облегченно вздохнула и наконец, сообразила спросить.
— А что вообще было?
Улимор прищурил левый глаз, посмотрел на фонарщика и книгочея.
— Твои друзья говорят, что на тебя напал упырь…
Мария знала, кто на самом деле напал на них. Ее взгляд осторожно проскользил по ребятам.
— Клыки и когти их отравлены, — продолжал длинноносый смотритель, — Видимо их яд и гулял по твоему телу. А один из моих магических амулетов, помог вывести его из твоего тела. Теперь ты жива и здорова. И скорее всего, похожа на саму себя. — Улимор широко улыбнулся. — Я ответил на поставленный тобой вопрос?
— Ещё не поняла, — ответила Маша.
Ее руки, сами собой потянулись к медальону, что до сих пор висел на ее шее.
— О! — вспомнив о золотом кулоне, воскликнул Улимор. — А вот это уже можно снять. — Он протянул крепкую руку и быстро стянул с Маши амулет. — Отли где ты, старый ворчун? Отли! — тут же прокричал он.
Карлик появился откуда-то из стены.
— Чего зовешь? Мне жизни не даешь? — в его руках был тяжелый поднос с железным чайником, четырьмя керамическими кружками и горой 'чудодейственных' плюшек.
— Прекрати кряхтеть коротышка, — в очередной раз осек его смотритель гостиницы. — Оставляй поднос, а это отнеси на место, — он протянул Отли золотой медальон.
