— Господи, то ни одного, а теперь целая толпа, — удивилась Ольга.
Нэльс вытащил уже знакомые девушкам голубые часы.
— Настоящее время возвращается.
Секундная стрелка на бирюзовом циферблате, желая догнать упущенное время, двигалась все быстрее и быстрее.
Маша и Ольга обернулись. На, до того, тихой платформе, словно видимые очертания стали появляться звуки, посторонние шумы и голоса. Мир оживал и снова приобретал яркие краски.
— Что происходит?
— Это время, — Нэльс потряс часами и быстро убрал их в карман. — Кто-то из вас на несколько минут повернули его вспять. И это хорошо. Иначе в наш мир не попасть. Мне бы все равно пришлось его переводить. Теперь время возвращается на место. Думаю, мы успеем.
Среди стоявших на платформе, Маша заметила, того самого консультанта из книжного магазина. На его шее был повязан тот же желтый платок, а в руках он держал черные часы. Немного удивившись, молодой продавец кивком приветствовал Марию. Девушка кинула в ответ.
Троицу обдало потоком воздуха.
— А вот и наш поезд. Прямо по расписанию, — облегченно произнес Нэльс.
Радость от прибытия экспресса была заметна на лице каждого, кто стоял на станции Заельцовская.
К платформе подъехали, как показалось девчонкам обычные вагоны метро.
— Прошу, леди, — показав на открытые двери, произнес Нэльс.
Они поспешили войти в спасительный вагон. Как только двери поезда закрылись, троица почувствовали облегчение, и смогла расслабиться.
Состав тронулся.
Глава третья:
'Пятьдесят пятая широта'
— Ну, мы ждем продолжения рассказа, — настойчиво заторопила Маша. — Что за Хранители?
Нэльс вздохнул и продолжил — Ты одна из хранителей древних реликвий.
— О-о-о, в моей голове разрыв водородной бомбы! Какая ещё реликвия? У меня нет ничего.
Юноша пожал плечами.
— Не знаю. Нам фонарщикам неизвестно, какую силу, заключили в какие предметы. Но я здесь для того, что бы сопроводить тебя на встречу с королем. Я помочь пришел… а тут… — Нэльс вспомнил монстра и его передернуло. — Как же он узнал о тебе? И почему он жив?
Маша чуть ли не подпрыгнула на месте от возмущения.
— Возможно тем же способом, что и ты! Ты сам, откуда знаешь?
— Меня послал король, — наивно хлопая черными ресницами, ответил Нэльс.
— Король Монако? — удивилась Ольга, подозрительно покосившись на Машу. Она готова была побледнеть и покраснеть одновременно. Неужели ее безвкусно, как она считала, одетая подруга, могла быть знакома с королем Монако.
Нэльс выпустил глухой стон и не нашел что ответить.
— Вообще-то, — послышался голос сзади. — В Монако князь.
Нэльс и Ольга обернулись и увидели молодого рыжеволосого парня. Он широко улыбнулся и поправил желтый шейный платок.
— Позволите, я присяду?
И не дожидаясь ответа, наш знакомый продавец плюхнулся рядом с Машей.
Нэльсон остановил взгляд на охристом аксессуаре подошедшего юноши.
— Вас книгочеев, хорошим манерам не учат?
Рыжеволосый юноша с интересом осмотрел сидевшего напротив него Нэльса: длинный плащ, грязные ботинки, короткая перчатка на правой руке.
— А ты значит фонарщик. Любопытно, сколько вас ещё, таких фанатиков?
В ответ Нэльс загадочно улыбнулся.
— Больше чем ты думаешь.
— А где находится ваша община? Я думаю, стоит сообщить о вас в магистериум. Вы же опасны.
Маша и Оля переглянулись — 'Магистериум?'
Консультант снова поправил того повязанный шейный платок и обратился к Марии.
— Хочу предупредить. Фонарщики сектанты. С ним лучше никуда не ехать.
— В смысле? — напугалась блондинка.
— Судя по тому, что вы говорили о короле, он уже начал лепетать вам о хранителях и их великой миссии по освобождению магии. Меня кстати Марком зовут, — представился книгочей и бодро пожал девчонкам руки.
— Юноша, — грозно произнес Нэльс. — Я бы порекомендовал вам удалиться.
— Нет, нет, нет, — не растерялась Маша. — Пока мы не уехали неизвестно куда, надо разобраться и понять, причины того что с нами произошло. Тем более, я какой-то хранитель. А ты, правда, сектант?
Нэльс сжал кулак и напряженно поджал губы
Кажется, Маша взболтнула лишнего. Но, в конце концов, ее никто не предупредил, что нужно помалкивать.
Три пары глаз посмотрели на слегка небритого парня с желтым шейным платком. Воцарившееся молчание продлилось не долго.
