Он замер, обернувшись, смерил меня очередным хмурым взглядом и вышел. Вскоре я услышала, как отъехала его машина. Немного постояла на том же месте, потом, прихватив с собой нож, направилась в ванную. К счастью, она была современно оборудована, так что проблем не возникнет. Включив горячую воду, я залезла в ванную прямо в одежде и немного посидела, глядя на струю воды. Потом взяла нож, полоснула по венам одну руку, вторую, и, отбросив его на пол, легла в ванной. Теперь оставалось только ждать. Перед глазами начала затягиваться пелена, где-то в отдалении хлопнула дверь, а потом сквозь пелену я увидела испуганное лицо Олега. Он схватил меня, и я потеряла сознание.
Очнулась я от солнца, светившего мне в лицо. Оглядевшись, поняла, что лежу в комнате на кровати, запястья плотно забинтованы. Я усмехнулась, тут раздались шаги, и в комнате возник Олег.
– Очнулась? – спросил сурово, – проходи в кухню.
Я поднялась, чувствуя, что сил почти нет, и, пошатываясь, побрела в сторону ванной. Олег неотступно шел следом.
– Второй попытки не будет, – усмехнулась я, он так на меня посмотрел, что я не выдержала и отвела взгляд. Немного поколебавшись, он оставил меня одну. В ванной ничего не напоминало о недавней почти произошедшей трагедии. Если, конечно, то, что произошло, можно назвать трагедией. Я умылась ледяной водой, после чего посмотрела в зеркало на свое отражение: ничего от меня не осталось. В ответ смотрели безжизненные провалы, под глазами темные мешки, бледность лица подошла бы вампиру. Пройдя в кухню, я села за стол, Олег поставил передо мной тарелку с бутербродами и кружку горячего чая.
– Кофе нет? – подняла я на него взгляд.
– Тебе надо набираться сил. Чай с сахаром сейчас будет лучше. Пей.
Я огляделась, приметив свою сумку, вытащила сигареты. Олег посмотрел неодобрительно, но промолчал. Сделав несколько затяжек, я отпила чая.
– Можешь высказаться, – заметила Олегу, не поднимая глаз, – я же вижу, ты хочешь.
– Я этого подонка лично застрелю, когда увижу.
Я сцепила зубы.
– Он тут не при чем.
– А вены ты пошла резать от безысходности? – язвительно поинтересовался Олег.
– Да. Ты сам видишь: перспективы не радуют.
– Конечно. Аня, посмотри на себя, на кого ты стала похожа…
– Чего мне на себя смотреть?
– И правильно. Выглядишь паршиво.
Мы немного помолчали. Я стала запихивать в себя бутерброды, Олег был прав: силы мне не помешают. Если уж я осталась жива, значит, придется разгребать все то дерьмо, в котором нахожусь. С трясущимися руками и ногами это делать сложно.
– Когда я тебя увидел, – вдруг сказал он, и я замерла, не донеся бутерброд до рта, – у меня самого все перед глазами поплыло. И мысль только одна была: лишь бы успеть.
– С чего ты вообще вернулся?
– Сам не знаю. Еду, а в ушах твои слова стоят, про спасибо, и на душе как-то маетно. Плюнул, развернулся и назад. Как оказалось, не зря.
– Или зря, – пробормотала я, он грохнул кулаком по столу.
– Еще раз такое услышу!.. – и продолжил с заботой, – да не один мужик на свете не стоит того, чтобы из-за него вены резали. Что бы там ни произошло. Жизнь продолжается, а значит, ты должна жить, – я на это только покивала. Чего спорить? Олег продолжил спокойно, – мне надо уехать. Я и так слишком тут задержался. Когда вернусь, не знаю. Сиди здесь, свет старайся не включать, чтобы не привлекать внимания.
Он явно хотел еще что-то добавить, но я его опередила:
– Я поняла. И не бойся, второй попытки не будет. Раз ты меня вытащил, значит, придется остаться здесь.
Покачав головой, он направился к выходу.
– Надеюсь, все будет хорошо, – сказал на прощание и ушел. Я допила чай, после чего немного послонялась по дому. Отлично, значит, теперь мне придется сидеть здесь одной и подыхать от собственных мыслей. Надо постараться вообще не думать. Я приняла прохладный душ, обмотав запястья пакетами, почистила зубы пальцем, и снова уставилась на свое отражение.
Итак, я попыталась умереть и осталась жива. Даже такого простого дела не смогла осилить. Что дальше? Нужно постараться мыслить логически. Меня ищет стрелок, наверное, усердно, но я, в силу независящих от меня причин, ускользаю. Если за эти дни он не нашел моих следов, то, скорее всего, сидит и ждет меня дома. Хотя если ушлый Миронов оставил в моей квартире своих людей, усердно задавшись целью отыскать меня во что бы то ни стало, то стрелок мог обосноваться неподалеку. Это раз. Вторым пунктом шел как раз этот самый Женька. Вспомнив его лицо рядом со своим, я вдруг испытала странные ощущения: словно от разряда тока. Этот парень опасен, к тому же наркоман с манией величия. Вероятно, после встречи с ним жива я останусь, только с мужчинами связываться не захочу до конца дней своих.
