Я принял решение встать завтра пораньше и вернуть долг. Домой ехать не хотелось. В Чехию тоже не особо. Проблем с ростовщиком на фоне общей картины тоже не возникало желания иметь. Такие ребята дают большие суммы просто так, а потом вырезают тебе почку в качестве оплаты. Жуть.
Черт, черт, черт. Это западня. Я в тупике, и кто-то медленно подбирается сзади, чтобы решить всё раз и навсегда.
От этих мыслей захотелось курить. Одна сигарета, вторая, третья. Если я и не умру от пули, то от рака легких вполне могу.
Ночь прошла плохо. Я долго не мог заснуть и пару раз вскакивал с постели, готовясь обороняться. Рана то и дело ныла, создавая на моём теле пот. Холодный и обильный. Так и до сумасшествия недалеко.
Ростовщик был недоволен, что я вернул долг вовремя. Небрежно кинув ключи к моим ногам он произнес:
— До свидания, мистер Хофманн.
Ну я тебе это припомню.
Целый день я провел в городе. Я пытался сообразить, как лучше поступить далее.
За это время в моем желудке побывал один лишь кофе. Мозг отказывался придумывать схему, которую бы я посчитал идеальной. Что-то подсказывало мне, что пока я остаюсь в городе, я жив. Поездка в Чехию — это капкан, ловушка, смерть.
Проходя вечером по набережной, я вдруг обнаружил в себе чувство покоя. Хорошая у меня всё-таки жизнь, интересная. Сейчас бы только избавиться от лишних проблем, закончить это дрянное дело и можно жить. Да, чувствуя петлю на шее, всегда вспоминаешь о жизни. В остальные дни это просто рутина.
Я закурил и уставился на воду. Что-то подступило к горлу, слёзы стали наворачиваться на глаза, но я вовремя вспомнил, что мальчики в таком возрасте не плачут. Бросив окурок в воду и пронаблюдав, как его уносит течением, я медленно побрел в сторону отеля. Было уже прохладно, и я сунул руки в карманы брюк, сжав их при этом в кулаки. Вечер хотелось растянуть и остаться в нем еще надолго.
Поднявшись в номер, я стал медленно нехотя раздеваться. Пройдя в основную комнату, я увидел женский силуэт в кресле. Я включил свет.
— Привет, Карл.
Ух ты.
Сказать, что я не ожидал её появления в этой истории — ничего не сказать.
Правила этой жизни — ставить больше вопросов, чем давать ответов.
— Привет, Элен.
— Нам нужно срочно поговорить…
— Как ты нашла меня и как попала в номер? — я прервал её, застёгивая обратно рубашку.
— Это не так важно.
— Знала бы ты, что со мной происходит, так бы не думала.
— Я знаю, Карл, в том и дело.
Я замер, и моё лицо изобразило разом все возможные вопросы. Я явно недооценил необычность моей жизни.
— Эээ…, — начал было я.
— И про наркотики, и про Виктора.
— Кто ты?
Она поправила прядь.
Как же ты изменилась, Элен. Длинные волосы теперь были убраны наверх, и только одна прядь спускалась по правому виску. Глаза не были привычно подведены. Всё, что осталось — это их цвет. И сидела она как-то иначе — прямо. Грудь была закрыта платьем серо-молочного цвета без декольте. Совсем скучно. Губы, на которых я раньше часто видел улыбку, изменили форму так, будто никогда не отражали никаких эмоций. Я понял, что настоящей Элен я никогда не знал.
— Скажем так, — она привстала и направилась ко мне, — я работаю на правительство. Всегда работала.
"В Штаты, в Канаду…"
Пазл начал складываться, но чего-то не хватало.
Она остановилась совсем близко и посмотрела на меня своими чудесными голубыми глазами. Мне же захотелось броситься в бездну и скрыться ото всех. Всё потихоньку начинало вставать на свои места.
Она сделала попытку поцеловать меня. Я повернул голову и пошёл в сторону минибара.
— У вас не получилось меня убрать. Зато с Виктором вышло иначе.
— Карл! — она зло крикнула в мою сторону. — Это не наши люди. Выгоднее посадить дилера, чем убить.
— Я не дилер, я всего лишь вожу попутные грузы.
— В виде наркоты! Ты знаешь, на сколько ты сядешь? — она изменила тон, и теперь её голос звучал немного сочувствующе.
Я налил себе полный стакан бренди.
— Мне плевать, это лучше, чем смерть.
— Никто еще не гарантировал тебе жизнь.
Я вопросительно посмотрел на неё.
— Сдай все источники и контакты, и мы сможем гарантировать…, — она не успела закончить.
