Две разновидности лжи. Умолчание и дезинформация
Представим себе, что во время своих изысканий на вечере знакомств Эшли познакомилась еще с двумя потенциальными кавалерами, назовем их Лео и Чад. Оба они попытались ее обмануть, однако каждый сделал это по-своему.
Начнем с Лео.
Лео был не из красноречивых, однако Эшли уже умеет специально высматривать признаки лжи, и поэтому его нервная, с запинкой речь сразу насторожила ее – стало понятно, что он что-то скрывает.
Например, когда Эшли спросила Лео, чем он зарабатывает на жизнь, он быстро ответил: «Служба безопасности». Эшли посмотрела на него с уважением – ого, оказывается, перед ней чуть ли не Джеймс Бонд! Эшли решила копнуть глубже и спросила, в каком районе он работает.
– В центре, – лаконично ответил Лео. Эшли обрадовалась:
– Ой, и я тоже! Я работаю в Куинси-билдинг. Твоя контора далеко оттуда?
– Не очень, – выдавил Лео, но не успела Эшли задать еще какие-нибудь наводящие вопросы, как он быстро сменил тему и заговорил о ней самой. Эшли не стала настаивать на продолжении разговора, но никак не могла понять, когда именно Лео ее обманул и, главное, зачем ему это понадобилось. Разобраться она не успела – прозвенел звонок, и место Лео тут же занял Чад.
Чад был молод, спортивен и с легким налетом хиппизма. Кожа у него была бледная, но гладкая, и он уже несколько дней не брился, отчего выглядел несколько более хулиганистым, чем остальные мужчины на вечере – средних лет, в плотных рубашках навыпуск и серо-зеленых слаксах.
Эшли и Чад немного поболтали, и в конце концов Эшли спросила, есть ли у Чада братья и сестры. Ей до смерти надоело чувствовать себя так, словно она следователь на допросе, она устала слушать о бухгалтерском учете – ей хотелось просто пощебетать. У самой Эшли была большая семья, и из слов Чада можно было сделать вывод, что и у него дела обстоят так же.
– У меня целая толпа братьев и сестер! – с жаром воскликнул Чад, когда Эшли рассказала ему о своих братьях. Эшли, почувствовав с ним некоторое сродство, спросила, сколько именно.
– Двое братьев и четыре сестры! – не задумываясь, ответил Чад. – Представляешь?
– Четыре сестры?! – потрясенно переспросила Эшли. – Тогда понятно, откуда у тебя такие хорошие манеры! Чад учтиво потупился, и разговор направился в привычное русло – работа, погода и прочее. Перед самым финальным звонком Чад, который, видимо, забыл собственные слова за всеми этими светскими беседами, попрощался и добавил:
– Передай от меня привет своим братьям. Я всегда завидовал тем, у кого есть брат…
Эшли кивнула ему вслед – и тут улыбка на ее лице застыла. Эшли поняла, что ей только что беззастенчиво солгали! Либо Чад врал, когда говорил, будто у него двое братьев, либо соврал на прощание, когда сказал, что всегда завидовал тем, у кого есть брат. Так когда же он солгал – а главное, зачем ?!
И правда – зачем ? Получается, и Лео, и Чад обманывали Эшли – но каждый по-своему.
Умолчание. Искусство не сказать лишнего
Когда Лео специально старался не давать Эшли полных ответов и не говорил, чем именно он занимается, в какой фирме работает и даже в каком здании, он практиковался в разновидности лжи, известной как умолчание.
Когда кто-то о чем-то умалчивает, он утаивает какую-то информацию с целью вас обмануть. Но это не всегда делается, чтобы вам навредить или преднамеренно ввести вас в заблуждение: иногда собеседник просто убежден в том, что чем меньше вы знаете, тем лучше для вас и для них.
Возможно, когда-то они были чересчур откровенны, решили слишком сильно и слишком рано сократить дистанцию – и горько в этом раскаялись. Возможно, они воспитывались в семьях, где откровенничать было не принято, или работают в областях, где человек тем сильнее, чем больше знает, например, в политике, в юриспруденции – ну и, конечно, в службе безопасности.
Если человек, отвечая на ваш вопрос, утаивает какие-то сведения, даже мелкие детали, которые вы вполне могли и не заметить, значит, он убежден, что если бы вы располагали о нем полной информацией, то вели бы себя иначе, например, вообще не стали бы разговаривать, или иначе бы к нему отнеслись – может быть, с меньшим уважением или вообще с презрением.
