— Не очень-то я и читала записки его друга. Жаль, не успела до конца.
Соседи по доходному дому были известны сотрудникам своими взглядами. За стеной слушали подпольную музыку, и как раз вовремя. При первых звуках мелодии растроганная Елена вспомнила, что она впервые услышала и увидела по телевизору в далёком 1995 году, до того, как уехала за кордон.
Есть за горами, за лесами маленькая война,
Там звери с узкими глазами,
Там жизнь вельми дурна.
Там вражья армия ярится,
Там трёхлинеек нет,
Там самурай бомбит больницы
И отключает свет.
Маленькая война, маленькая война,
Кто мне расскажет, кто подскажет,
Наша ли в ней вина.
Маленькая война, маленькая война,
Там где своим всегда всё ясно,
Там где враги без сна.
Эта война ночами снится,
Но l'instant clair придёт,
Сев в ераплан, что вдаль стремится,
Я совершу полёт.
Мне труд сестринский предназначен
На той святой войне,
Там заправляет Куропаткин
На золотом коне.
Маленькая война, маленькая война,
Кто мне расскажет, кто подскажет,
Наша ли в ней вина.
Маленькая война, маленькая война,
Там где своим всегда всё ясно,
Там где враги без сна.
Льёт за окном pluie осенний,
Макакам я не нужна.
От революции спасенье —
Маленькая война.
Маленькая война, маленькая война,
Кто мне расскажет, кто подскажет,
Наша ли в ней вина.
Маленькая война, маленькая война,
Там где своим всегда всё ясно,
Там где враги без сна.
В пару ей наступило скорое продолжение.
За мои зелёные цвета называешь ты меня брехуньей.
Говоришь ты это мне не зря: Дублин у тебя я забрала.
Все меня ругают, что война, что отток мигрантов вырос вдвое,
Что же сделаешь со мной тогда, что же сделаешь со мною?
А я вовсе не брехунья, жизнь привычную люблю,
Это мне судьба послала, что издревле не терплю.
Не судите строго, баре, пожалей меня, страна,
Видно, вряд ли кто узнает, чья в случившемся вина.
Эй—дэрдэй—дэйра, айна—нана—нана—на,
Эй—дэрдэй—дэйра, айна—нана—нана—на,
Эй—дэрдэй—дэйра, айна—нана—нана—на,
Эй—дэрдэй—дэйра, а-а-ай—нана—нана-а-а.
Что касается Ломанова. Благодаря агенту-адвокату и агенту-прокурору Елена могла следить за его перемещениями. Если только не учитывать, что из дома вельможа выходил редко.
Эраст тоже доложил, благодаря стариковским беседам Иванова:
— Нашлись сведения, как наш противник сделал джинна. Взял газовую ткань и обработал хинином. От ультрафиолета тот светится. Обе вещи он взял у Курносова. Надо сказать его жене, вдруг из ислама вернётся обратно. Только учтём психологию.
— Надо только внятно им объяснить. Как бы фокусника не обвинили ещё больше.
— Уже обвинили.
— Ох ты.
Младший агент-афроамериканец вдоволь наслушался на мнение Петрограда о событиях в стране Юджина Дебса. Конфедератам через сорок лет унаследовали социалисты (Елена не сразу разобралась, что послужило первопричиной), страна снова раскололась, а викторианские и царские политики поддержали именно красную сторону, не старую власть. Серым кардиналом стал бывший священник, а мэром Нью-Йорка русский еврей Хэнквит (в нашем мире неудачно баллотировался в 1917 году). Тем временем Эдисон и Тесла эмигрировали в спокойную Германию. Там развивается компьютерная техника, а в Берлине открыт первый супермаркет.[4]
Как стало известно Шишкиной, депутат-вельможа скоро приедет на Сенатскую площадь. Эраст Попов с удовольствием взглянул бы на него, но разве что через беспроводную передачу изображения.
На площади вместе с тем самым памятником особо выделялся механический телевизор под навесом от дождя. На экране мелькали видеоряд и картинки с комментариями чинуши. Толпа внимала репликам и после каждой рыдала и крестилась.
В чиновнике Елена опознала титулярного советника и однофамильца. Ещё в родном мире она заглянула в записки бывшего депутата-комика Андрюхина о том, как тот помогал известному политику-самозванцу. Шишкин работал при Ломанове чиновником по особым поручениям, по свидетельствам рассказчика, он пучил глаза, словно какой-нибудь Киркоров. Здесь, при посторонних людях, явно сдерживал себя, но дважды промелькнуло.
— Оскар Уайльд и Шон О'Кини встретились в укромном месте и совершили содомический акт. Как видим, континентальная Европа погрузилась в бугрство и чревоугодие. Отныне её символ — петух гамбургерский.
