— Ну ты даешь, — сказал он. — Сила-то у тебя есть. И еще какая!
— Но я хотел… хотел… — Оглядев космонавтов, Уокер наморщил лицо и разревелся.
— Ну-ну, будет. — Преодолевая неловкость, Пауэлл попытался успокоить паранорма. Но утешить живую машину не получалось.
— Я знал, что провалю дело! — в сердцах выкрикнул телекинетический ускоритель. — Знал!
— Еще не все потеряно, — спокойным, ласковым голосом проговорил Пауэлл. — Ты просто не рассчитал силы. Ты вернешь нас обратно.
— Не верну, — протянул Уокер и спрятал лицо в ладони. — У меня больше ничего не получится.
— Что?! — вскричал Дэнтон.
— Ничего не получится! Я утратил силу! Она меня покинула, я больше не телекинетик!
Последнюю фразу он прокричал. Потом сполз по стенке на пол и, содрогаясь от рыданий, безвольно уронил голову в колени.
— Взяли, — сказал капитан Дэнтону. Вместе они подняли Уокера с пола, отнесли в кают-компанию и там уложили на койку. Дэнтон дал паранорму снотворное, дождался, пока тот забудется беспокойным сном, и вместе с капитаном вернулся в рубку.
— Ну как? — спросил Аррильо, но ответа не получил. Все трое расселись по креслам и некоторое время смотрели в иллюминатор.
Наконец Дэнтон нарушил молчание:
— Если он и правда больше не может двигать предметы усилием воли…
— Думаешь, он одноразовый паранорм? — прошептал Аррильо.
Пауэлл, заставив себя отвернуться от иллюминатора, возразил:
— Нет, это вряд ли. Я слышал, что паранормальные способности вот так запросто не пропадают.
Если честно, ничего подобного он не слышал, но важно было поддержать дух команды.
— То есть, — произнес Дэнтон, — силу он потерять не должен? Но если Уокер уверен, что на самом деле ее утратил…
— Мы убедим его в обратном, — подсказал Пауэлл. — Вспомните, что Уокер — машина. Сложная, хитро устроенная машина. И у нас есть инструкция по эксплуатации.
— Надеюсь только, что мы не оставили на Земле нужных запчастей, — пошутил Дэнтон.
На несколько секунд воцарилась тишина, которую нарушил капитан:
— Пора бы включить двигатели. Развернем корабль, не то вот-вот окажемся за пределами системы.
— Это значит жечь топливо, — напомнил Аррильо.
— Ничего не поделаешь. Дэнтон, рассчитай поворот. Максимально экономный.
— Будет сделано, — ответил штурман.
— А потом мы поедим.
Задав кораблю новый курс, экипаж перекусил. После устроили совещание.
— Наша судьба — в наших руках, — сказал Пауэлл. — Перед стартом паранорм просто храбрился, желая показать свою значимость. Он блефовал, но теперь нервы у него сдали. Нам предстоит вернуть ему веру в себя.
— Делов-то, — сказал Аррильо. — Позвоним психотерапевту?
— Очень смешно, — заметил Дэнтон.
— Да не особенно, — вставил Пауэлл. — Психотерапевт нам бы здорово пригодился. Но поскольку его нет, вооружимся инструкцией по эксплуатации.
Аррильо и Дэнтон достали из карманов свои копии документа и принялись их просматривать.
— До конца полета, — сказал Пауэлл, — Уокера надо воспринимать как машину. Машину, которая закинула нас сюда. Она же и вернет нас на Землю. Ну, есть мысли, как привести агрегат в рабочее состояние?
— У меня вроде появилась идея, — нерешительно произнес Дэнтон. Экипаж обсудил его задумку и пришел к выводу, что попробовать стоит. Аррильо отправился за Уокером.
Когда они с паранормом вернулись в рубку, Дэнтон с Пауэллом тасовали колоду карт.
— Перекинемся в покер? — беззаботно предложил Пауэлл. — Пока корабль разворачивается, нам все равно делать нечего.
— Приглашаете сыграть? — прошептал Уокер.
— Конечно. Двигай стул.
Долговязый паранорм нерешительно присел за столик и взял карты. Игра началась.
«Поскольку эмоционально он нестабилен, его эго нуждается в систематическом поощрении», — вспомнил Пауэлл.
Партия выдалась поистине сумасшедшей. Все старались поддаваться Уокеру, лишь бы поднять ему настроение. Однако проиграть паранорму оказалось задачкой далеко не из легких. Он с ужасом пялился в карты, сбрасывая одну комбинацию за другой; когда все поднимали ставки, пасовал. Карта не шла Уокеру, как бы Аррильо ни мухлевал, а мухлевать он умел. И Уокер ни разу не вскрылся.
Но астронавты не сдавались. Сбрасывали хорошие комбинации в надежде получить слабые. Пасовали раньше Уокера, буквально выдавливая его вперед. Печальную, простоватую физиономию паранорма перекосило от напряжения. Каждую карту он брал так, словно от нее зависела его жизнь.
