— Бегство не поможет, — сказала Мира.
— Чушь, — отрезала Ливви, подавая Энджи стакан с вином. — У тебя есть деньги. Поезжай в Рио-де-Жанейро. Там, говорят, потрясающие пляжи. И все ходят почти голыми.
Энджи улыбнулась. Ей стало чуть легче, боль в груди отпустила.
— Значит, ты предлагаешь мне купить стринги и выставить напоказ свою обвисшую попу?
Ливви расхохоталась:
— Радость моя, это не больно.
В течение следующего часа они сидели в пустой гостиной, пили красное вино, ели и говорили о самых обыденных вещах. О погоде, о жизни в Вест-Энде. Об операции, которую недавно перенесла тетя Джулия.
Энджи старалась участвовать в беседе, но у нее это плохо получалось, потому что она все пыталась ответить на вопрос: как получилось, что к тридцати восьми она осталась без мужа и без детей. Ведь первые годы после свадьбы были такими замечательными…
— Это потому, что бизнес идет плохо, — сказала Ливви, наливая себе еще один стакан вина. — Что еще можно сделать?
Энджи с удивлением обнаружила, что на несколько минут ушла в прошлое, и заставила себя вернуться в настоящее.
— Ребята, вы о чем? — спросила она, поднимая голову.
— Мама хочет продать ресторан, — ответила Мира.
Энджи резко выпрямилась:
— Что?! — Ресторан был детищем семьи, главным делом всей жизни родителей.
— Сегодня мы не будем говорить на эту тему, — твердо заявила мама, бросая на Миру сердитый взгляд.
— Что, черт побери, происходит? — встревоженно спросила Энджи.
— Энджела, не смей сквернословить, — сказала мама. Ее голос прозвучал устало. — Дела в ресторане идут плохо. Я не представляю, как у нас получится свести концы с концами.
— Но папа так любил его, — проговорила Энджи.
В карих глазах ее матери заблестели слезы.
— Едва ли нужно напоминать мне об этом.
Энджи перевела взгляд на Ливви:
— А что не так с бизнесом?
Ливви пожала плечами:
— Организация плохая.
— «Десариа» процветал тридцать лет. Не может быть, чтобы…
— Ты что, собираешься учить нас, как управлять рестораном? Просто ушам не верю, — оборвала ее Ливви, прикуривая сигарету. — Что об этом может знать копирайтер?
— Креативный директор. И это всего лишь управление рестораном, а не трепанация черепа. Нужно просто кормить людей вкусно и по хорошим ценам. Как бы трудно ни было…
— Эй, вы, обе, прекратите, — прикрикнула на них Мира. — Маме это ни к чему.
Энджи посмотрела на мать. Она не знала, что сказать. Семья, которая всего несколько мгновений назад была ее надежной жизненной опорой, вдруг начала разваливаться.
Все хранили молчание. Энджи думала о ресторане и об отце, которому всегда удавалось развеселить ее, даже в те минуты, когда у нее сердце разрывалось на части, и о том безопасном мирке, в котором они все выросли. Ресторан был якорем для семьи, и вполне вероятно, что без него течением всех разнесет в разные стороны. А это очень тяжело — дрейфовать по воле волн. Энджи знала это по опыту.
— Энджи могла бы помочь, — сказала мама.
Ливви скептически хмыкнула:
— Она совсем не разбирается в бизнесе. Папина принцесса, никогда не…
— Замолчи, Ливви, — строго сказала мама, глядя на Энджи.
По этому взгляду Энджи поняла все. Мама предлагает ей укрыться от болезненных воспоминаний в Вест-Энде. Для мамы возвращение домой — это ответ на все вопросы.
— Ливви права, — медленно проговорила Энджи. — Я совсем не разбираюсь в этом бизнесе.
— Ты помогла тому ресторану в Олимпии. Твоя кампания оказалась настолько успешной, что о ней написали в газетах, — сказала Мира, испытующе глядя на нее. — Папа заставлял нас читать вырезки.
— Которые ему прислала по почте Энджи, — добавила Ливви.
Энджи действительно помогла превратить один ресторан в столице штата в известное заведение. Для этого ей потребовалась грамотно разработанная рекламная кампания и некоторая сумма на маркетинг.
— Может, ты и нам поможешь? — наконец-то добралась до сути Мира.
— Даже не знаю, — произнесла Энджи. Она очень давно уехала из Вест-Энда, уверенная, что перед ней открывается весь мир. Интересно, каково это — возвратиться назад?
— Ты могла бы жить в пляжном коттедже, — сказала мама.
Пляжный коттедж.
Энджи представила тот крохотный домик, стоявший на диком, продуваемом ветрами берегу, и на нее потоком хлынули воспоминания. Ей всегда нравилось там. В том коттедже она чувствовала себя в безопасности, защищенной. А вдруг там, где она девочкой так легко и часто смеялась, она снова научится улыбаться?
