Было тихо-тихо, только маленький золотой лист, трепеща, всё никак не мог сесть в траву.
И вот где-то вдали ударил барабан, залилась свистулька, и ёжикиным срывающимся голосом закричало: «а-а-а»!..
«Гонят!» — Медвежонок во все глаза стал глядеть на окуньковую сеть.
«Гонят, гонят, гонят!» — застучало у него в висках, и сердце забилось.
«Бум-бум-бум! Фью-ю! А-а-а!..» — неслось по лесу.
Медвежонок так смотрел, что у него заболели глаза, и когда «бум-бум!» и «фыо!» приблизились, ему вдруг показалось: из-за старой ёлки что-то выскочило и запуталось в окуньковой сети.
— На помощь! — закричал Медвежонок и упал животом на невидимое что-то, и это «что-то», казалось Медвежонку, шевелилось и попискивало.
— Что? Что? Где? — вылетели на поляну Заяц, Белка и Ёжик.
— Здесь, — хрипя, дышал Медвежонок. — Посвистывает.
— Это осень, — сказал Заяц. — Осень всегда свистит.
— Закатывай! — крикнула Белка.
И они закатали осень вместе с Медвежонком и поволокли в дом.
— В чулан! В чулан их! — командовал Ёжик.
— Выпустите меня! — попросил Медвежонок.
— Потерпи, — сказала Белка.
— Терпи, Медвежонок, — сказал Заяц.
И Медвежонка вместе с осенью заперли в чулан.
— Выпустите меня! — просил Медвежонок.
— Если мы тебя выпустим, вместе с тобой убежит осень, — сказал Заяц.
— Ага. И опять пойдёт дождь, — сказала Белка.
— Терпи, Медвежонок! Вот увидишь, сейчас появится солнце, — пообещал Ёжик.
Ждали до вечера, а потом устали и легли спать. А когда утром проснулись, за окном было белым-бело, а снег всё летел и летел большими лёгкими хлопьями.
— Глупые мы! — сказала Белка. — Заперли в чулан осень, а ведь после осени-то — зима!
И они выпутали Медвежонка, выбежали под летящий снег и долго-долго трясли окуньковую сеть, чтобы выпустить обратно в сентябрьский лес золотую осень.
— Давай с тобой договоримся вот как, — сказал Ёжик. — Давай говорить только дело, а просто так — не говорить.
— Как это? — спросил Медвежонок.
— Ну, мы говорим и говорим, — сказал Ёжик. — Болтаем. А ты лучше молчи, а уж если сказал — то в самую точку.
Была зима. Ёжик с Медвежонком шли по глубокому снегу на лыжах, и Медвежонок теперь думал, как бы так изловчиться, что бы такое сказать, чтобы не просто так, а в самую точку.
«Скажу: смотри, как красиво! — думал Медвежонок. — Скажет: сам вижу. Скажу: а здорово, Ёжик, что мы с тобой идём через лес! Скажет: угу. Нет, это не в самую точку. Но что же такое сказать?..»
И Медвежонок сжал зубы и нахмурился.
— Смотри, как красиво! — сказал Ёжик.
Медвежонок молчал.
— А здорово, Медвежонок, что мы с тобой идём через лес!
Медвежонок не ответил.
— Да что ж ты молчишь?
Медвежонок даже не посмотрел на Ёжика: он дал себе слово не болтать, и теперь молчал.
А Ёжик уже всё забыл и болтал без умолку. Пришли к Поросёнку.
Поросёнок был очень гостеприимный: он сразу пригласил всех к столу.
— Я очень рад видеть вас у себя в гостях, — сказал Поросёнок.
— Мы тоже очень рады, — сказал Ёжик.
Медвежонок молчал.
— Мне так приятно, что вы пришли, — сказал Поросёнок.
— Мы давно хотели, — сказал Ёжик, — но никак не могли собраться.
Медвежонок молчал.
— Очень вкусно, — сказал Ёжик.
— А вам, Медвежонок?
Медвежонок молчал.
— Медвежонок плохо слышит? — тихо спросил Поросёнок у Ёжика.
Ёжик толкнул Медвежонка под столом лапой.
Медвежонок ел, сжав зубы. Поросёнку стало как-то не по себе, что вот гость сидит, ест и не говорит ни слова, и он погромче, в самое ухо, сказал Медвежонку:
— Вам нравится мёд? Это — липовый! Прямо от пчёл!
Медвежонку очень хотелось сказать, что — да, мёд замечательный, что он давно уже не ел такого мёда, что, если сказать по правде, такого мёда не бывает, но он не был уверен, что это — в самую точку, и поэтому не сказал ни слова.
Каждый листик, каждая веточка стали видны резко и отчётливо.
Небо опустилось низко-низко, и теперь стояло в обнимку с деревьями. Когда появлялось солнце, становилось так радостно и печально, как никогда не бывает летом.
— Отчего так печально? — спрашивал Ёжика Медвежонок. — Солнышко, а печально?
— Глупый, — говорил Ёжик. — Это последнее солнышко, поэтому и печально.
— Хорошо бы, чтобы оно никогда не уходило. Чтобы всегда-всегда светило, и было тепло.
