Но ни следа! Ничего, кроме какого-то гипнотического любопытства, задевшего его за живое, заставив почувствовать себя каким-то первобытным животным, обращавшимся с ней слишком грубо. Что-то здесь не так. Она явно водила его за нос.
Эйд взял протянутую руку Кэтрин и крепко стиснул запястье, ожидая, что убежденная мужененавистница отшатнется. Ведь если она верна своим принципам, своим пышным декларациям, цитатками из которых в свое время ему прожужжала все уши Алина, то она должна испытывать к нему отвращение. Однако рука Кэт покорно лежала в его ладони – мягкая, хрупкая, соблазнительно женственная, она будила в нем ощущения, в которых Эйд не желал признаться даже самому себе.
И глаза небесно чистые… Ничего не скрывают. Но как же так? Этому могло быть только одно объяснение.
Кэтрин Бакст не знала, что он – бывший муж Алины!
Эйду казалось невероятным, что Кэтрин ничего не было известно, однако это было единственным разумным объяснением полного отсутствия враждебности по отношению к нему. Неужели Алине было на него настолько наплевать, что она даже не удосужилась назвать имя супруга, хотя и постоянно искала советов, как ей поступать в браке?
Возможно, все спутало то, что в Мельбурне, причем тоже в издательских кругах, обретался его однофамилец, некий Джил Стивенсон. А может быть, эта дуреха полагала, что всем и так должно быть известно, что она замужем за Эйдом Стивенсоном. В первые года два Алина гордилась тем, что ей удалось заполучить Эйда, однако к тому времени, когда Кэтрин приехала в Мельбурн из Сиднея, гордость уже поизносилась в вечных попытках отыскать какой-то приемлемый компромисс, чтобы спасти их брак.
Эйд саркастически усмехнулся, подумав, что для Алины самым лучшим выходом из положения было устраниться и переложить все попытки найти компромисс на его плечи, а Кэтрин Бакст подсказала ей многочисленные предлоги для того, чтобы оправдать такое поведение. Но сейчас Кэтрин смотрела на него открытым, честным и невинным взглядом. По всем повадкам это было поведение женщины, которая искренне заинтересована продолжить едва начавшееся знакомство. Она словно ожидала, что он подскажет, как будут развиваться в дальнейшем их отношения – отношения, свободные от груза прошлого и тем самым манящие поскорее перейти через незримую границу в будущее.
И это оказалось для Эйда непреодолимым соблазном. Разум подсказывал, что Кэтрин была для него запретным плодом. И все же он тянулся к ней. Ему хотелось освободиться от всех доводов рассудка и вызвать у нее безумное желание. Хотелось распустить копну непокорных волос, стянутых в пучок, и смотреть, как они рассыплются буйной гривой на подушке. Хотелось сорвать с нее свитер и сжать ладонями мягкую плоть округлых грудей, так соблазнительно обрисовывавшихся под эластичным трикотажем.
А этот сексуальный пояс, подчеркивающий женственно тонкую талию и чувственный изгиб бедер… Эйд представил, как поднимет над головой ее белые руки и обовьет запястья черной лентой с золотым луком, сковывая эту ведьму так, чтобы она не могла испробовать на нем свою черную магию, пока он будет входить в нее…
Кэтрин Бакст, отдающаяся мужчине, которого так ненавидела… Эти длинные стройные ноги, в экстазе обвивающие его бедра. Феминисточка Кэтти, сгорающая от желания… Да, это была бы сладкая месть. Подчинить себе ее свежие губки, вытеснить из них весь словесный яд, заставить стонать и рыдать от наслаждения.
Эйд ощутил, как напряглось его мужское естество. Сердце неистово колотилось от безумных ощущений, вызванных в нем этой женщиной. Хотелось схватить ее, прижать к себе и выпрыгнуть со своей трепещущей добычей прямо отсюда, с веранды, вниз… А там будь что будет…
Ему стоило невероятных усилий хотя бы немного обуздать в себе бешеного дикаря. Где-то внутри остатки здравого смысла требовали, чтобы он вел себя в рамках ни к чему не обязывающих светских приличий. И кроме того, в реальности не было даже малейшего шанса на то, что его безумные мечты когда-нибудь воплотятся в жизнь.
Может, сейчас он и чистая страница для Кэтрин Бакст, но стоит объявиться Алине – и эта страница в жизни Кэт будет перевернута. Уж об этом Алина позаботится. У него было очень мало времени для игры, которую он затеял. Единственное, что можно было сделать, это пустить пару метких стрел в Кэтрин Бакст, чтобы впредь ей было неповадно соваться в жизнь других людей.
