В период водкопития по вечерам он терзался мнительностью – опасался, что ночью или к раннему утру не хватит выпивки. Наличие бутылки его успокаивало, кстати, как любого нормального человека. Это называлось «иметь перспективу».
– А как перспектива? – беспокоился он перед моим уходом, приоткрыв глаза. – Обнадёживающая?
Я успокаивал, мол, всё, что надо, я поставил в ванной. В.П. умиротворялся и, отвернувшись к стене, давал понять, что аудиенция закончена.
Но вот если он просил пива – я бежал за ним поспешно и в любой час, это был признак близкого конца «гулянья».
Чем меньше матерился, тем ближе было окончание запоя.
Трезвым Виктор Платонович ругался матом иносказательно и окольно, разве что скажет «баный рот», или «яппонский городовой», или «твою мать!». Обожал солженицынские «смефуёчки».
Выпив, Некрасов матерился гораздо охотнее и считал себя мастером в этом вопросе. Однако, рискуя огорчить взыскательного читателя, скажу, что Некрасов ругаться матом вообще как следует не умел. Хотя у него и было несколько остроумных выражений, относящихся к различным советским периодам – начиная с военных лет до сегодняшних времён. В том числе сакраментальное: «Мы едали всё на свете, кроме шила и гвоздя!»
Для вечности будет нелишне, думаю я, сохранить любимейшую шараду Виктора Платоновича: «Мой первый слог – тара, второй – душа общества, третий – приказание рыбе. А в целом – кушанье». Что это? Ответ гласит: тара – это «куль», душа общества – «ебака», приказание рыбе – «сри, сом!». В целом – «кулебяка с рисом».
Чуть выше я упомянул о приятных последствиях, связанных с юбилейным альбомом.
Так вот, через пару дней, как говорят на Украине, прочхнувшись, Вика позвонил и протрубил дифирамбы. Да так искренне, так цветисто, что я не только обрадовался, но и возомнил. Ещё бы!
– Ну, ты и уважил меня, какую работу сделал! Я вот только сейчас рассмотрел, – нахваливал меня В.П. – А как ты изящно меня обосрал, прямо прелесть! А гистограмма запоя в форме падающей бутылки! Втоптал отчима в грязь, да как элегантно! А цветочные состояния! Молодец, пащенок! – растроганно повторял В.П.
Да чего юлить, приведу-ка я здесь отрывки из «Состояния горящей души». Вспоминая и чуть улыбаясь…
...
Недавно стало известно – тибетская медицина различает несколько состояний опьянения, обозначив каждое названием цветка. Мы актуализировали это древнее учение.
Задача была сформулирована так: «С какой скоростью в течение ОДНОГО ЧАСА надо пить рюмкой обыкновенную водку, чтобы достичь того или иного состояния?»
Зачем это?
Ну, как же, приятно всё-таки не просто пригласить гостей, а предупредив, что выпьем, мол, до состояния «Фиалки». Чтоб знали, что их ждёт.
Состояние «Ромашки»
(1 рюмка каждые 20 минут в течение часа)
Душа рвётся в полёт. Явственно ощущаешь вкус жизни. Закуску берёшь вилкой. Вокруг тебя – славные и интеллигентные люди. Милый трёп и искренний смех. Ставишь Вивальди и с нетерпением ждёшь следующей рюмки, отлучаясь в ванную добавлять из загашника.
Состояние «Ландыша»
(1 рюмка каждые 12 минут)
Связно поведываешь новости, иронизируешь над советской политикой, доказываешь гениальность «Москвы – Петушков». Каждые 12 минут останавливаешься – «Ну, выпьем!». Зачитываешь мающимся слушателям обширные отрывки из своих произведений. Позывы к телефонным разговорам. Запиваешь водку чаем, поражая притихшее застолье всасывающими звуками.
Состояние «Колокольчика»
(1 рюмка каждые 7 минут)
Обнаруживаешь вокруг себя каких-то унылых и тусклых личностей: твои блещущие юмором и непотребством реплики встречаются кислыми улыбками. Твёрдо обещаешь себе никогда больше не разделять радость пития с этими филистерами и занудами. Сила воли покидает тебя – хватаешь записную книжку, закуриваешь сигарету и набираешь номер Москвы.
Состояние «Фиалки»
(6 минут рюмка)
Угрожаешь «встать и уйти, если не выпьешь»! Хочется, чтобы все говорили «за жизнь», т. е. о водке, но ты вынужден выслушивать какую-то ерунду о вещах неинтересных и меркантильных. Если есть французы – уличаешь их в неумении пить, если поблизости малолетки – хлопочешь, чтобы и им налили. Ты видишь, этим людям чуждо исконное русское веселье, они расчётливы, несентиментальны и, очевидно, злобны… Одиноко выпивая внеочередную рюмку, с горечью резюмируешь: «Все мудаки, Витя!»
