«Новый человек» в новом обществе: могло ли быть иначе?
Бунт против существующих порядков — основная связующая нить всякой революции, это расскажет нам любой политолог. Но для революции важно и другое: должны быть люди, которые не просто хотят разрушить существующее, но и знают (или думают, что знают), чем заменить разрушенное, как строить новое общество, с кем.
Октябрьская революция 1917 г. обещала неограниченные возможности для преобразования мира. Многие условности, традиции, сковывавшие живое творчество, были отброшены и быстро забыты. Человеческая память коротка. «Борцы за светлое будущее» свято верили, что Россия даст толчок к мировой революции, а со временем будет преобразован весь мир. Все жертвы и лишения, сопутствовавшие осуществлению «многовековой мечты человечества», можно было оправдать тем, что режиму дарована миссия созидания того, чего никогда еще не было.
Проект нового государственного устройства вырастал у охваченных «революционным нетерпением» большевиков до проекта «нового мира». Как всеобъемлющее понятие, мир охватывает не только внешнюю реальность, но и внутренний строй мыслей, сознания. Новый мир предполагает изменение нравственных установок, моральных категорий. «Мы рождены, чтоб сказку сделать былью», — эти слова из известной песни стали олицетворением веры в свою избранность, в свою исключительную миссию в деле преображения мира. И человека.
Революция и «новый человек»
Каждая революция несет свои идеалы новой жизни, правды и справедливости. Один из этих идеалов — «новый человек». Побывавшие в 30-е гг. в СССР писатели «из-за кордона» Андре Жид и Лион Фейхтвангер были единодушны в том, что здесь выращен особый сорт людей, во многом отличающихся от западного человека[129]. Тем самым был реализован грандиозный проект большевистских вождей. Октябрьская революция, как утверждали советские идеологи, открыла новую эру и была феноменом, неизвестным в прошлом. Октябрьский переворот был совершен с целью осуществления проекта — плана достижения цели. Цель эта может быть достигнута только при условии создания нового человека. Они уже знали, как это сделать: «Пролетарское принуждение во всех своих формах, начиная от расстрелов… является методом выработки коммунистического человека из человеческого материала капиталистической эпохи»[130].
Для новых вождей культура оказалась намного более важной сферой деятельности, чем для прежних правителей.
«Новая культура» — устойчивое советское словосочетание 1920-х гг. Понятие «новая культура» отражает весь спектр ожиданий и надежд, связанных с революцией. Один из профессиональных революционеров, публицист П. Керженцев, давал следующее определение культуры новой формации, отражающее весь круг интересующих власть проблем: «Понятие коммунистической культуры включает в себя, строго говоря, все многообразие нового политического, хозяйственного и культурного строя, создаваемого пролетариатом»[131]. Полем культурного строительства выступала сама жизнь. Россия становилась огромной экспериментальной площадкой, на пространстве которой должны были происходить глобальные преобразования и изменения. В том и была новизна проектируемой «новой культуры», что она должна была возникнуть «здесь и сейчас».
«Жизнь, даже чисто физиологическая, — писал Троцкий в одной из своих статей, — станет коллективно-экспериментальной, человеческий род, застывший Homo sapiens, снова поступит в радикальную переработку и станет — под собственными пальцами — объектом сложнейших методов искусственного отбора и психологической тренировки». Задав свой идеальный облик в виде социокультурного проекта, власть стремится получить ответную реакцию одобрения. Очарованные видениями новой лучшей жизни, массы принимают власть и возвращают ей затраты почитанием. Это — парады, демонстрации, праздники, когда проявляются все верноподданнические чувства.
Советская культура рушит все элементы старой досоветской культуры и заменяет их новыми. После революции появляются «культурная политика», «культурное строительство» как способ создания и развития культуры. Строительство как таковое уже подразумевает проект, план, схему будущего здания. Строительство — термин, который часто употребляется в пространстве советской культуры, и это происходит не случайно. Особенно это понятие популярно в 20-е гг., когда действительно приходилось строить и создавать новую культуру на пустом месте, среди разрухи во всех областях жизни.
