А депутат Флатто-Шарон, выступая в Кнессете, читал речи на иврите, написанные латинскими буквами…
Бен-Гурион был неуемно любознателен, обладал феноменальной памятью. Никогда никто не готовил ему ни выступлений, ни писем. Он умел писать, умел говорить, умел убеждать.
Неспособный от природы к иностранным языкам, воспитал в себе волевые качества. Чтобы читать Платона в оригинале, изучил греческий, причем учил слова во время бритья. Чтобы читать Сервантеса и Лорку, почти ежедневно занимался испанским. Учил арабский язык, комментируя Рамбама – выдающегося еврейского мудреца – на языке оригинала…
Дело не в политической ориентации или идеологии, а в национальном характере и страсти.
Уже немолодой человек, разочаровавшийся в соратниках и учениках, ошеломленный предательским, как он считал, по отношению к себе выступлением Голды Меир, разругавшись со своими министрами, он сказал: «Все, баста!» И уехал в пустыню Негев, чтобы выращивать помидоры и огурцы. Он поселился в кибуце Сде-Бокер, что в переводе с иврита означает «ковбойское поле». Вот тут-то и было ему самое место.
Он хотел доказать, что в Негеве можно жить. В Негеве, от которого все отказывались, даже выходцы из южных стран – евреи из Эфиопии, из Марокко, Йемена, привыкшие к таким климатическим условиям, никогда не селились там! Так вот, в Негеве, где нет никаких полезных ископаемых (репатрианты-геологи из России убеждены – есть!), можно жить! – так думал, был уверен Бен-Гурион. Не мог не подметить, как стремятся безумные европейские евреи именно в пустыню, у них тот еще нюх! Ведь жили же здесь набатеи. И вода у них была…
Энтузиасты-репатрианты начали заселять Негев еще в 1936 году. Поселенцы, основавшие здесь кибуц, в качестве дома использовали цистерны для воды, которые были вырублены в скале. Так жили здесь во времена Древней Византии…
Бен-Гурион пришел сюда и принес свои книги. В его кабинете пять тысяч книг!
В нем бурная, неукротимая сила. Не случайно над письменным столом в его кабинете в Сде-Бокер – афоризм из премудростей Иисуса, сына Сирахова: «Не пытайся быть правителем, если у тебя недостаточно сил, чтобы подавить свои слабости».
Бен-Гурион считал, что сила народа в его качестве, а не количестве. Он даже был уверен, что на горе Синай у евреев было не 600 тысяч взрослых мужчин, а только 600 человек! Он силился доказать, что евреи берут не числом, а исключительно умением…
Романтик… Хотел убедить бедуинов принять иудаизм!
Я люблю безмолвие этих мест.
Стоишь у могилы. Слушаешь тишину. Где-то кричит одинокая степная птица. На мгновение тишину прорежет ветер.
И снова все замолкнет.
6 Израиль разный. На севере – прохладно, в пятистах километрах к югу – тропическая жара. На побережье Средиземного моря и в предгорье – благодатная земля, а в Мертвом море – даже водоросли не растут. И море исключительно целебное.
На этой маленькой полоске земли представлены все климатические зоны. Кроме арктических льдов, вечной мерзлоты и тундры.
Мой сосед Зеев работал в бывшем СССР в одном из научно-исследовательских институтов заведующим административно-хозяйственной частью. Его супруга – инженером по соцсоревнованию. А брат – инженером по спорту. Сам видел трудовую книжку. Сам рекомендовал в свое время такие формулировки профессий, чтобы обеспечить людям большие зарплаты…
Зеев говорит, в Израиле он понял, что значит свобода. Председатель «русской» политической партии сделал ему заказ – сочинить предвыборное обещание для избирателей.
Зеев был польщен, но вяло отбивался: «русских всерьез не принимают. Они порубят друг друга по дороге. Надо предложить местному активисту Ф., чтоб в созданном им музее алии он оставил место для их скальпов…
Председатель «русской» партии оптимист.
– Нас голыми руками не возьмешь, – сказал он.
Зеев философски ответил:
– А надо ли?
Затем он дал несколько «ценных» советов Председателю, которые свелись к лёгкому угощению для избирателей и косметической покраске памятника Неизвестному солдату, – у него сквозь фундамент уже давно проросли ржавые прутья.
Заказа Зеев не выполнил. Он пошел играть в футбол со своим долговязым внуком и упал…
