Внезапно Джон поднялся и, схватив девушку за плечи, рывком заставил ее тоже встать. Несколько мгновений молодые люди стояли лицом к лицу, крепко держась за руки. Потом он склонился к ней и нежно поцеловал в губы.
— Умница! — бросил он и, не проронив больше ни звука, исчез в гостиной.
Розамунда проводила его взглядом, мечтательно прикасаясь пальцами к губам, на которых все еще горел его поцелуй. Стряхнув с себя блаженное оцепенение, она отнесла посуду и остатки еды на кухню, навела там порядок и на цыпочках подошла к двери в гостиную. Предосторожности были излишни. Джон находился в состоянии творческого транса — ничто не могло ему помешать. Он собрал в аккуратную стопку разбросанные страницы рукописи и, изредка просматривая их, стучал и стучал на пишущей машинке с такой одержимостью, как будто от этого зависела его жизнь.
Скорее всего, так оно и было, подумала Розамунда. Творческое начало в Джоне требовало реализации, без этого он не смог бы жить полной, насыщенной жизнью. А девушка мечтала, чтобы он максимально раскрыл себя. На душе у нее было тепло и радостно оттого, что судьба этого человека решалась не без ее скромного участия.
Розамунду переполняло чувство восторга и полного удовлетворения. Долго думать о природе столь странных эмоций не пришлось. Сердце подсказывало ей — это любовь. Любовь, которая никогда не умрет.
— Нет, я ничего существенного не выяснил, — уныло признался доктор Роб. — Не помогла даже дата рождения, которую ты для меня узнала. Кстати, как это тебе удалось? Ты ведь не стала выспрашивать у самой Розамунды?
— Конечно нет, ты же просил меня этого не делать. Удалось выведать все окольным путем. Знаешь, Роб, — добавила мисс Эллис с усмешкой, — я так преуспела в подобных делах, что сама удивляюсь. Видимо, во мне от природы есть склонность к плутовству.
— Как и у большинства женщин, — провозгласил доктор Роб. — Они уверены, что цель оправдывает средства, когда дело касается тех, кто им дорог.
Интересно, кого он имеет в виду, подумала мисс Элис. Ее саму или Розамунду? Но спрашивать она ни о чем не стала.
— Все, что ни делается, — к лучшему. На днях мне надо было заполнить анкету для получения нового паспорта. Я специально разложила все бумаги на столе перед Розамундой. Потом обронила какую-то шуточку по поводу своего возраста. Вот, сказала я ей, и наступило время, когда приходится скрывать свой истинный возраст, и лучше всего вообще забыть дату своего рождения. Потом я намекнула, что, раз для нее такой проблемы не существует, неплохо было бы устроить праздник в честь ее дня рождения. Ну, она мне тут же сообщила дату: двадцать третье июля.
— Она не колебалась, прежде чем ответить тебе?
— Ни секунды. Позже, уже после того, как я тебе позвонила, она поведала мне весьма странную вещь. У нее никогда не было паспорта, Роб. Она никогда не выезжала из страны.
— Другими словами, у нее не было необходимости пользоваться удостоверением личности и свидетельством о рождении, — задумчиво изрек доктор Роб.
— Ты прав. Знаешь, я внимательно наблюдала за Розамундой и теперь абсолютно уверена: фамилия Декстер лично для нее ничего не значит. Она вела бы себя по-другому, если бы знала, что ее настоящая фамилия не Гастингс.
— Логично. Получается, Рут сделала все, чтобы девушка не видела своего свидетельства о рождении, в котором она зарегистрирована как Розамунда Декстер.
— И как твоя дочь!
— Весьма вероятное предположение, — рассудительно кивнул доктор Роб. — Но у нас все еще нет доказательств, а не зная истины, я не могу открыться Розамунде. — Он гневно стукнул кулаком по подлокотнику своего кресла.
— Что тебе все-таки удалось узнать?
— Я теперь частый гость в Соммерсет-Хаус, озадачил служащих в хранилище завещаний, в финансово-налоговом управлении, — мрачно ответил доктор. — Я заставил их перерыть кучу архивных материалов. Никаких результатов! Следовательно, Розамунда родилась за пределами Лондона. Но где? Как я смогу узнать? Это все равно, что искать иголку в стоге сена.
Мисс Элис молчала. Ей казалось неправильным, что Роб не желает посвятить Розамунду в суть происходящего. Но решение остается за ним.
