Несколько лет тому назад мне пришлось пережить нечто продемонстрировавшее, что не один только возраст придает настоящий авторитет королевскому дому. Тут есть кое-что еще.
В двенадцати часах лету от Европы на северо-западном берегу острова Борнео расположено королевство, которого почти не коснулась нынешняя цивилизация, и поэтому на самом деле оно находится гораздо дальше от нас, чем просто в двенадцати часах пути. Властитель этого королевства — его величество Хаджи Хассанал Болкиах Муиззаддин Ваддаулах, султан Брунея Даруссалама. «Даруссалам» означает «обитель мира». Говорят, султан — один из богатейших людей на земном шаре, его страна в избытке наделена природными ресурсами. Бруней — последняя абсолютная наследственная монархия в мире.
Каждая капля нефти, каждая молекула природного газа, каждая песчинка Брунея принадлежат лично султану. Правительства в собственном смысле этого слова нет, вместо него есть Государственный совет, председателем которого является султан. Правление в Брунее идет по старинке — посредством указов.
Расположенный в середине архипелага в Юго-Восточной Азии, в центре судоходных путей Древнего Китая, Бруней уже примерно в 1000 году превратился в богатое торговое государство. То есть первые жители Брунея пришли сюда из Китая. Среди коренного населения, обитающего в джунглях, по слухам, еще встречаются каннибалы. Бруней упоминается в древних китайских рукописях уже в VI веке. Китайские же историки пишут, что в XIV веке Аванг Алак Бетатар, будущий султан Мухаммед Шах, принял ислам. С тех пор династическая цепочка властителей Брунея не прерывалась.
Архитектором современного Брунея считается отец сегодняшнего султана, Хаджи Омар Али Сайфуддин. Его сын, Хассанал Болкиах, воспитывался относительно скромно и строго, якобы окончил школу лучшим учеником, затем продолжил образование на родине и, чтобы навести последний лоск, был послан в знаменитую английскую военную академию Сандхерст, но потом его спешно вернули домой из страха, что ему понравится вольная жизнь на Западе. И тут же женили на кузине.
На одной свадьбе в Англии Ирина и я видели этого последнего абсолютного монарха. В какой-то момент я набрался храбрости и заговорил с ним. Мы некоторое время беседовали, и я сказал султану, с каким удовольствием мы бы как-нибудь посетили его в Брунее. С присущей ему вежливостью он пообещал, что как-нибудь нас пригласит.
Когда примерно через полгода рано утром в нашей квартире в Берлин-Кройцберге зазвонил телефон и на другом конце провода кто-то со странным акцентом пробормотал что-то невразумительное, я был уверен — это может быть только владелец палатки, торгующей кебабом на углу, который снова жалуется, что мы не там припарковали машину. Понадобилось некоторое время, пока я понял: мужчина из далекого Востока пытается мне объяснить, что я приглашен на день рождения его властелина.
Разумеется, мы приняли приглашение. Правда, для нас был один очень щекотливый вопрос: а как мы туда попадем? Но мне удалось объяснить личному секретарю султана (естественно, с максимально возможной вежливостью), что хотя мы и приехали бы с большим удовольствием, но, к сожалению, перелет вокруг земного шара подорвет наш семейный бюджет. В результате мы летели на самолете личных авиалиний султана, «Брунейских королевских авиалинии». Там, где на билетах обычно написано: «Не подлежит обмену и возврату», стояла приятная помета: «За счет короля».
Когда мы приземлились в аэропорту Брунея, я еще со взлетно-посадочной полосы увидел балдахин, под которым стояли несколько торжественно одетых персон, а замыкали ряд черные лимузины с затемненными стеклами и штандартами. И это не был таможенный контроль. Последние шаги мы сделали по красной ковровой дорожке. Нас приветствовало множество людей, имена и должности которых в тот момент были нам не совсем ясны. Как выяснилось, среди них были принцесса Масна — сестра султана и главное дипломатическое лицо страны, ее муж, шеф протокола дворца и некий господин Кёрнер, представившийся как первый секретарь германского посольства и сразу же извинившийся, что пришел только он, потому что посол сейчас находится в отпуске на родине. Разумеется, господин Кёрнер не имел ни малейшего представления о том, кто мы такие. Приезд немецкого графа с женой по понятиям даже самого исполнительного немецкого чиновника хоть убей не тянет на «официальный визит». Если бы речь шла о депутате крейстага
