Предводитель дикарей держал под рукой длинное кавалерийское копье. Черное древко копья трех пядей в длину было увито металлическими полосами. Варвар явно намеривался убить Витали, как только его люди загонят кислевита в тупик.
Герлах убрал саблю и достал последний пистолет. Пистолет он зарядил еще за день до этого и теперь просто взвел курок.
— Карл-Франц! — крикнул он.
Курганец обернулся и с удивлением увидел несущегося на него по руслу ручья лансера в разодранных доспехах.
«Первый — предводитель», — решил Герлах, прицелился и выстрелил.
Пистолет хлопнул, из него вырвалось облачко дыма.
«Банг!» — послышалось издалека — пуля ударилась в рогатого вожака варваров. Он вскрикнул и тяжело рухнул на землю, увлекая за собой коня. Кавалерийское копье треснуло под тушей бьющего в воздухе ногами жеребца.
От Герлаха до ближайшего пешего курганца оставалось два лошадиных корпуса. Это был варвар, вооруженный «утренней звездой» на цепи. Герлах убрал пистолет, выхватил из ножен саблю и на скаку рубанул курганца, удар отбросил варвара в нависающие над землей ветви ивы.
Норекийцы бросились к Герлаху. Тот поднял Саксена на дыбы и направил его бьющие копыта на ближайшего врага, а потом, когда Саксен опустился передними ногами на землю, нанес прямой удар и пробил насквозь плечо противника.
Витали издал торжествующий вопль. Он метнул дротик и поразил еще одного норскийца, вооруженного рогатиной. Потом Витали обнажил свою кислевскую саблю — великолепное оружие с тонким изогнутым клинком и простой крестообразной рукоятью — и приготовился к бою.
Схватка приняла странный оборот. На стороне Герлаха и Витали были внезапность и лошади, они заставили норскийцев отступить. Но рогатины варваров превосходили их оружие по длине, курганцы рычали, рявкали и не давали приблизиться к себе лошадям противника.
Оставшийся нетронутым всадник-норскиец поднялся и замахнулся мечом, Витали повернулся к нему лицом. Тонкая сабля лансера, без сомнения, сломалась бы от одного удара тяжелого прямого меча курганца.
Витали был ловким воином. Наблюдать за ним было одно удовольствие. Кислевит нырнул под просвистевшим в воздухе мечом, развернулся и нанес удар тонкой саблей. Клинок угодил под шлем варвара со спины и перерубил ему шею. Лошадь норскийца исчезла в туманном лесу, унося на себе болтающегося в седле ездока.
Со стороны леса громко и отрывисто протрубил рог.
Восемь крылатых лансеров, разбрызгивая грязь из ручья, галопом выехали на поляну. Они держали дротики на изготовку и скакали следом за Вейжей и Билидни. Пешие курганцы укрылись за поваленным древним дубом и угрожающе размахивали рогатинами.
— Яхта! — выкрикнул Билидни из-за забрала с сердцевидной прорезью.
Лансеры метнули дротики.
Загнанные в тупик норскийцы погибли, большинство из них тонкие копья пришпилили к стволу и корням поваленного дерева.
— Я предупредит рота! — гордо крикнул Герлаху Вейжа.
Герлах благодарно рыкнул в ответ. К нему подъехал Витали и протянул руку. Они обменялись рукопожатием. Кислевит улыбнулся и кивнул. Витали ничего не сказал, он знал, что у него не хватит слов, но все и так было понятно.
— Ротный! — крикнул один из лансеров.
Герлах оглянулся.
Предводитель норскийцев в шлеме со змеевидными рогами поднялся на ноги. Он был весь в глине, на одной из пластин кольчуги осталась вмятина от пули Герлаха. Знаменосец развернул своего коня.
— Нэ! — выкрикнул Билидни и рукой преградил Герлаху дорогу, потом обернулся и покачал головой: — Нэ. SavatnyorNorscyegylyve, — сказал он, но Герлах не понял ни слова.
Билидни спешился.
Лансеры отъехали назад, уводя за собой кобылу ротного.
Курганец обнажил длинный обоюдоострый палаш и с вызывающим видом занял позицию на противоположном берегу ручья.
Билидни достал из-за пояса тонкую кривую саблю и передал ее Вейже. Похлопав по холке свою лошадку, ротный развернул ее и достал из притороченных к седлу ножен прямую, длинную шашку. Тут Герлах заметил, что у большинства кислевитов за пояс заткнуты кривые сабли, а длинные, прямые клинки покоятся в ножнах у седел. Когда кавалерийский бой заканчивался, использовали шашки — оружие для пешего боя. Шашка Билидни с двумя прямыми желобками на ней была точно такой же длинной, как и палаш норскийца. Кисть воина защищала изогнутая железная пластина, крепящаяся к основанию рукояти. На палаше было три желоба по всей длине, а руку воина защищала круглая, витая из железных пластин сетка.
