Врывалась буря - страница 49

— С Левшиным… — проговорил Егор и запнулся, вдруг ощутив, почувствовав, как все ловко увязывается между собой.

— С Левшиным?! — снова воскликнул Ларьев, сверкнув радостно глазами.

— Жениться на Антонине хочет! — добавил Егор. — И вот еще что… — Воробьев рассказал всю сцену прихода Левшина к Мокину, их странное, путаное объяснение по поводу долга. И вдруг это объявление о свадьбе.

— Н-да, — промычал Ларьев. — Что-то тут есть! Хотя я считал Мокина человеком не очень подходящим для такой роли. Труслив, простоват и в технике вряд ли разбирается… Но надо теперь присмотреться внимательней. Хорошо, что вы все это видели! Ну что ж, теперь у нас есть еще кое-какая версия, которую мы будем отрабатывать. Это лишь заготовка, мой дорогой Егор Гордеич, а вся главная работа впереди!

Ларьев вдруг вздохнул, задумался, снял пенсне, закрыл усталые глаза. Синяя жилка пульсировала у виска. Егор вдруг поразился, глянув на изрезанное морщинами старое, совсем старое лицо Виктора Сергеевича.

— Сколько уже раз так было, — помолчав, заговорил Ларьев. — Вроде все известно, вроде нашел, даже улики есть, а нет, ошибочка! В последний момент вся версия рушится, будто кто-то смеется над тобой… Я понимаю Сергеева. Обидно. Он искренне верит в свою версию, он ее выносил, сжился с ней, и не так легко переубедить себя, нелегко…

Ветерок дул свежий, теплый, и дыхание весны даже здесь, в лесу, несмотря на еще ослепительный белый снег, лежащий повсюду, уже чувствовалось. Воробьев полулежал в санях, завернувшись в шубу, не то дремал, не то вспоминал, ощущая на лице нежный ветерок. До Выселок километров четырнадцать, проехали уже половину.

Рассвело совсем. Надо было с вечера ехать, к утру бы добрались, а теперь приедем днем и сиди в засаде до вечера. Да, может, его и нет там…

Ларьев вчера спросил, почему Егор не женится? А на ком? Егор вспомнил Катю. Она тогда, видимо, обиделась, что он не зашел, и теперь держит сама фасон: не звонит, не приходит, даже приветов не передает. Вчера Егор домой шел и видел, как Антонина от Левшина выскочила. Быстро он прибрал ее к рукам…

Егор зарылся с головой в тулуп и заснул. И проспал до самой Быстровки.

В селе уже поджидал участковый Семен Жеребятников. Он сообщил, что Катьков действительно в Выселках, да только не в самой деревеньке, а в километре от нее, зимует в охотничьей избушке. Вместе с ним волкодав и пропасть всякого оружия. А Настя носит ему еду каждые два дня. Подойти скрытно к избушке невозможно; открытый сосняк, и за десять метров собака вмиг учует… Лыжи Семен, если надо, приготовил, сам готов пойти четвертым, да только с налету Катькова не взять, исхитрится и уйдет, подранив или убив кого-нибудь. Стреляет отменно, собака!

Семенов молчал, нахмурившись. Видно, не очень хотелось ему лезть в такой поединок с атаманом.

— А охотников если поднять? Обложить, как зверя в берлоге! — проговорил Воробьев.

Жеребятников кашлянул, опустил голову.

— Говорил уже… Не пойдут… — вздохнул он.

— Это что ж получается, бандита отъявленного покрывают?! — вскипятился Семенов. — А ты им сказал, что мы можем их как сообщников приписать!

— Не пойдут они, Егор! — вздохнул Жеребятников. — Я уже по-всякому говорил. Срок ему положили, чтоб, как снег сойдет, уматывал из леса и все. Остальное, говорят, ваше дело… Тут видишь, Настькиного дядьку все уважают, да и у Катькова родни полно, поэтому такое дело никто на себя не возьмет.

— Уйдет он, — помолчав, сказал Жеребятников. — Осторожный стал… А если до ночи ждать, то предупредят. Вон вы как открыто подкатили… Да и хитростей он напридумывал вокруг избушки. Капканов понаставил, ловушек, голыми руками не возьмешь!

— Значит, поехали! Разговоры — в дороге! — скомандовал Егор.

Добираясь до Выселок, все прикидывал Воробьев план захвата. Но как ни прикидывай, а без перестрелки не обойдешься. Вот тут и капканы его сработают, ловушки. Мужик он дюже хитрый, чего доброго еще всех четверых в оборот возьмет да скрутит. Один выход — через Настю попробовать. Чем только ее взять?..

До Выселок доскочили быстро. Егор велел гнать прямо к Настиному дому. И вовремя. Дядьки не оказалось, с утра сладил за тетеревами и до сих пор не возвращался. Настя одна домовничала. Судя по обилию пирогов, стряпала она не только для себя да дядьки.