А на привале к ним пристало Наважденье:
«Не надоело вам никчёмное движенье?
Сидели б дома день за днём,
Не огорчаясь ни о чём,
Не помышляя о незнаемом другом,
И получали бы от жизни наслажденье».
И пригорюнился Авось,
Вздохнул и выдохнул Небось,
А Как-нибудь, стряхнув соблазны, улыбнулся:
«Вот мой ответ:
В твоих словах есть «да» и «нет»,
И в них легко запутаться-споткнуться.
Путь — это жизни суть,
Не видеть этого —
Желать себя и всех, кто рядом, обмануть.
Но есть ещё такой момент:
Ты должен знать, куда идти,
И цель не вдруг изобрести,
А получить её в смиренном покаяньи —
За всё, что делал без души,
Как будто жил один в глуши,
За мысли те, с которыми спокойно не заснуть,
За чувства, что в душе рождают жуть,
И за слова, что с языка со злобой рвутся».
Приободрился вмиг Авось,
Опять задумался Небось,
И Наважденье медленно развеялось пред ними.
Потом пришла Усталость,
Не та, чья кличка «старость»,
А просто лень и слабость,
И для себя в сердцах у них найдя местечка малость,
В умах привычкой скверною осталась.
Но если правильный взят курс,
Тогда не в тяжесть будет груз
Себя преодоленья —
С собой не станет биться только трус.
Пусть с виду все и простаки,
Но далеко не дураки,
И все готовы до самозабвенья
Идти вперёд — где Правда ждёт,
Где Вечность заповедная живёт.
И шли вперёд
Авось, Небось и Как-нибудь.
Кто ни попросит — помогали,
Горбушкой хлеба голод прогоняли,
И ничего в запас не брали,
А точно знали,
Что лучше всё своё отдать,
Чем лишнее в дорогу взять.
Чем дальше шли, тем больше пели,
Хоть не певцы — да как сумели:
Талант не нужен здесь большой,
Нет голоса, слова забыты — пой душой!
И в песне, по-простому ладной,
Всё было настоящей правдой:
И простодушье детское являл Авось,
И удаль молодецкую — Небось,
А мудрости хранителем был Как-нибудь.
Кто это знал, или сейчас услышал — не забудь:
Кто понимает смысл пути, тот одолеет путь!
