— Прости, Младший, — сказал я. — Честное слово, я не знал, что это ты. Я понял только, что кто-то завернул меня в брезент. Я подумал, что какие-то плохие парни собираются сбросить меня в реку или вроде того.
Клэренс вздрогнул и покачал головой.
— Мы везли тебя назад в дом Гарсии.
— Ты имеешь в виду, в дом его девушки? Туда, где я и лежал? Где он должен был держать мое тело в целости и сохранности, а не засовывать его в багажник этой машины, рядом с которой даже стоять стыдно, и не кататься по всему Сан-Джудасу, словно везет стопку мексиканских рубашек на блошиный рынок?
— Чувак, ты вроде как злишься, — сказал Джи-Мэн.
Да уж, этот парень так сообразителен.
— Совсем немного. И, возможно, я скоро приду в себя. Но сейчас я желал бы оказаться не у обочины дороги, а где-нибудь в другом месте, так что, Виндовер, почему бы нам не вернуться в дом дедули Поузи, чтобы ты мог объяснить, что конкретно тут происходит?
Джи-Мэн кивнул.
— Ладно. Они, наверное, уже сняли пленку.
Оказалось, что замечательный дом Эдварда Уолкера в районе Пало Альто, в котором Джи-Мэн и Поузи обитали последние несколько месяцев, выставили на продажу. Агент по недвижимости сообщил Поузи, что в доме придется провести дезинфекцию термитов, и для этого понадобится все закрыть специальной пленкой. Думаю, я должен быть благодарен Джи-Мэну за то, что у него хватило мозгов вытащить меня из дома, иначе бы моему телу не поздоровилось от огромной дозы ядовитых пестицидов, но, как обычно, он сделал все по-идиотски. Он сказал, что не мог вынести меня один, потому что я слишком тяжелый, поэтому и попросил Клэренса ему помочь — Клэренса, которому, как вы помните, я специально ничего об этом не рассказал. Они завернули меня в брезент, вынесли из дома и повезли на машине Джи-Мэна в Бриттэн Хайтс, где Клэренс снимал комнату. Последние несколько дней я провел в кладовке, которую хозяева Клэренса никак не использовали. Малыш-Ангел был хотя бы достаточно умен, чтобы выглядеть смущенным.
— В кладовке? Серьезно? Что, просто бросили меня к паукам, тараканам и всем остальным ползающим тварям? — знаю, это было некрасиво с моей стороны, но на тот момент мне пока было не до этого. Может, огромное количество времени, проведенное в мучениях в Аду, было как-то с этим связано.
— Нет! — выкрикнул Клэренс. — Нет, Бобби, я положил тебя на старый бильярдный стол. Сначала расчистил немного места, а потом прикрыл тебя кое-какими вещами. Я не бросал тебя, ничего такого. И я не видел там никаких пауков.
— Спасибо за это. Приятно знать, что обо мне так хорошо заботились.
Клэренс нахмурился.
— Необязательно быть таким циничным, Бобби. Ты и так уже врезал мне по яйцам.
— Все верно. — Я кивнул, заглотил остатки пойла, которое Гарсия хранил в холодильнике покойного Эдварда Уолкера — какое-то модное пиво для слабаков, популярное у рабочих, потому что это было единственное слабенькое дерьмо, какое они могли себе позволить, кроме ностальгии по татуировкам и великам средней дороговизны. И все же лучше это пойло, чем совсем никакого пива, хотя даже схватку с ничем оно едва ли выдерживало. — Прости за это, Клэренс. Мне правда жаль. Самозащита, дезориентированность и озадаченность, возможно, даже посттравматический стресс. Собери все это вместе и придумай оправдание, которое тебя устроит, ладно?
Он посмотрел на меня одним из своих коронных взглядов — что-то среднее между «обиженным щенком» и «рассерженным старшим братом». Может, и я не хотел довериться ему, хотя сейчас придется, пусть в какой-то мере, но как мне может не нравиться тот, кого так легко рассердить и раздразнить?
— Так… чем же ты занимался, Бобби? — спросил он.
— Всякими безумиями. Не повторяй это дома, — ответил я. — Серьезно, вообще нигде это не повторяй. Давай найдем нормальную еду вместо коробки этих печенюшек, и тогда я расскажу вам, что смогу.
— Поедешь на моей карете? — спросил Джи-Мэн.
— Ты в приглашении не значился, — сказал я. Хотя Клэренс знал, что я ангел, будучи и сам одним из них, беседа нам и так предстояла трудная. И я точно не собирался обсуждать все это с Гарсией Виндовером.
