Как писала на следующий день газета «КоммерсантЪ», «стоя вдвоем с Райкиным на подмостках, президент заметно волновался, переминался с ноги на ногу и напряженно старался подбирать искренние слова. Что ему, можно сказать, удалось: если на выход Путина большая часть зала демонстративно осталась сидеть, то на уход встали почти все»[267].
Владимир Путин хорошо владеет современными информационными технологиями, он использовал возможности Интернета для размещения там некоторых своих статей и для ответа на многие вопросы в прямом эфире. Он первый после Ленина лидер страны, который свободно владеет по крайней мере одним из иностранных языков. Уже находясь на посту президента, Владимир Путин начал изучать английский язык, и небезуспешно.
Чрезмерная интенсивность его работы и насыщенность рабочего графика нередко приводили Путина к опозданиям на самые разные встречи. В отдельные дни у него было до двадцати, а то и двадцати пяти мероприятий. Поскольку многие из них проходили и готовились не в Кремле, а охрана президента заранее брала под контроль маршруты его поездок по городу, то возникали автомобильные заторы, порой довольно продолжительные. Это вызывало публичную критику и в адрес службы безопасности президента, и в его собственный адрес. Путину пришлось несколько раз извиняться. Однако в конце концов были найдены какие-то пути для сокращения подобного рода неудобств в перегруженной автотранспортом столице.
И всё же Владимир Путин оставался для многих наблюдателей человеком-загадкой и как чиновник, и как политик. Он демонстрировал слишком большие ресурсы, казалось бы, даже невозможные для отдельного человека.
«Почему, — спрашивал в газете “Московские новости” Дмитрий Орешкин, — в стране, отличавшейся презрением к себе и к власти, разболтанностью социальной структуры институциональных норм и гражданской этики, готовностью голосовать сегодня за одного, завтра — за другого, вдруг появляется лидер, устойчиво и ровно фокусирующий на себя благосклонность абсолютного большинства соотечественников в течение вот уже полутора лет? Как ему удалось без репрессий, без явных нарушений писаных законов и даже без излишне резких слов полностью подчинить оппозицию, выстроить по ранжиру губернаторов и медиамагнатов, сформировать ручную Думу и, если говорить откровенно, здорово напугать пишущую и снимающую братию? Уж лучше б угрожал и ругался — к этому не привыкать. А то от легкой улыбки и дружеского взгляда светлых глаз многим становится не по себе. Чувствуется недоиспользованный и даже непродемонстрированный секретный потенциал. Вряд ли приятный, если придется столкнуться на деле. Одним из важнейших ресурсов личности президента остается умение казаться выше проблем, которые он решает. Как будто есть еще что-то более важное, что известно только ему. Как можно было пройти предвыборную кампанию, не сформулировав и не опубликовав политической программы? Как можно произносить конкретные слова, оставляя при этом ощущение одновременно ясности и недосказанности? Путин — чужак в традиционной политической культуре России, где за словом и взглядом начальства привыкли ловить кучу смыслов. У него, наоборот, слово значит не более того, что значит. В нашей цивилизации, где поэт — больше, чем поэт, а водопроводчик — больше, чем водопроводчик, где слишком много неформального, Путин предпочитает действовать, а не общаться.
В этом смысле президент абсолютно не византиец, а сухой и прагматичный западник. Не наш привычный «разговорный западник», каким был Горбачев, а самый настоящий европейский — пунктуальный и функциональный. Жесткий, как протокол. Сказал про верность рыночным реформам — и их поддерживает. Но это не означает поддержки конкретных персон, связавших свое имя с рынком и либерализмом. Обещал действовать в рамках писаных законов, и (формально) действует. Однако, если надо, без стеснения выходит за рамки сложившихся понятий об их применении. Обещал вести войну в Чечне до конца — и ведет, нравится это вам или нет. Эта чужеродная прагматичность позволяет президенту непринужденно перемещаться с Кубы в Канаду, дружить с евреями и с арабами и оставаться загадкой в своей собственной стране.
