Между тем ни одно из постсоветских государств, включая и Казахстан, не подготовилось к эффективному отпору мусульманским фанатикам: за десять лет после распада СССР здесь так и не было создано достаточно эффективных силовых структур — армии, разведки, пограничной охраны, спецподразделений по борьбе с терроризмом. Оставляли желать лучшего и взаимоотношения стран этого региона, и все это очень беспокоило не только Россию, но и Китай с его исламскими территориями. В Среднюю Азию хотели перебраться и некоторые наемники из Чечни, что позволяло сделать вывод о каком-то общем руководстве, синхронизирующем военные акции афганских талибов, узбекских и таджикских моджахедов и чеченских террористов.
Встреча в Душанбе лишний раз показала, что именно от России и Китая в наибольшей степени зависит поддержание стабильности в огромном регионе Центральной Азии. Владимир Путин заявил на встрече, что Россия не только сохранит, но и увеличит свое военное присутствие в Таджикистане, а также окажет необходимое военно-техническое содействие другим среднеазиатским государствам. Было решено также преобразовать «пятерку» в «Шанхайский форум», куда вошел и Узбекистан.
18 июля 2000 года с переговоров в Пекине началось дальневосточное турне президента Владимира Путина. Западные газеты писали, что визит Путина в Китай не принес сюрпризов и был выдержан в традиционной для российского президента «активной манере». Как и ожидалось, лидеры двух стран подписали не только общую «Пекинскую декларацию», но и специальное заявление с возражениями по поводу попыток развертывания в США «ограниченной» национальной системы ПРО. Россия и Китай подтвердили курс на стратегическое партнерство.
В данном случае речь шла не просто о дипломатии. Заявление России и Китая стало требованием двух ядерных держав, являющихся постоянными членами Совета Безопасности ООН. Лидеры КНР и РФ договорились о сотрудничестве по нескольким крупным экономическим проектам, об увеличении продажи Китаю продукции военно-промышленного комплекса и о расширении приграничной торговли. Очень хорошее впечатление произвела и общая атмосфера встречи Цзян Цзэминя и Владимира Путина. Стороны демонстрировали не просто приветливость, а дружеское расположение, взаимное понимание и уважение, какого на встречах лидеров наших двух стран не приходилось наблюдать уже несколько десятилетий.
В. Путин был искренне тронут оказанным приемом и приятно удивлен тем, что некоторые из китайских руководителей знают русский язык. Эти люди, включая Цзян Цзэминя, в 1950-е годы учились и работали в СССР, и они знают и любят Россию. «Москва — Пекин: ось или копье?» — задавалась вопросом британская радиостанция Би-би-си. На этот вопрос ответил Цзян Цзэминь. «Москва — Пекин, — сказал он, — это новый тип взаимоотношений двух стран, это союзнический альянс, который не направлен против третьих стран, это проведение в жизнь идей многополярного мира».
Встречи в Пекине подготовили и успех визита Владимира Путина в Корейскую Народно-Демократическую Республику — визита, который в печати разных стран и разных направлений не без оснований называли сенсацией и прорывом. Ни советские, ни российские лидеры никогда не посещали Пхеньян. Никогда не посещали КНДР и лидеры западных стран. Поэтому визит Путина можно было считать успехом и для Северной Кореи — она начинала выходить из полной международной изоляции.
Масштабы почестей, которые оказали Президенту РФ, были беспрецедентными, радость сотен тысяч корейских граждан казалась совершенно искренней. Самым важным результатом проведенных переговоров стало согласие лидера КНДР Ким Чен Ира отказаться вообще от северокорейской ракетной программы, «если более развитые страны помогут КНДР провести запуски спутников для нужд связи и для исследования космоса». Рассказывая через день о своих встречах в Пхеньяне, Путин отметил, что Ким Чен Ир, которого он пригласил в Россию, показался ему хорошо информированным современным политиком и что Россия и КНДР могут существенно увеличить свое экономическое сотрудничество.
