Кэт села, подтянув колени к груди. Кивнула, хотя на самом деле не понимала.
– Ты знаешь Оливера всю свою жизнь, – заговорила Изабел. – Мне очень нравится, что ты выходишь за него после стольких лет знакомства. Это как противоположность нашей с Эдвардом истории. Я познакомилась с ним в шестнадцать лет и вышла за него в двадцать один год. Ты точно знаешь, что получаешь. Знаешь, кто ты есть.
– Знаю ли? – переспросила Кэт… а затем удивилась, что произнесла это вслух. – Имею в виду, что я знаю Оливера. Насколько вообще можно кого-то знать. Но не уверена, что знаю себя.
– Правда? – Джун задумчиво посмотрела на Кэт. – Я всегда думаю о тебе, как о человеке, у которого все удачно складывается. Пекарское дело. Оливер. Гостиница. Это так надежно.
– Иногда мне хочется полететь в Париж и просто погулять там, пробуя пирожные в каждом квартале. Перецеловать всех красивых парней, которых увижу. Ну и переспать с некоторыми из них. Это безумие?
– Ты не тех двоих спрашиваешь, – ответила Джун. – То есть мы обе живем в подвешенном состоянии. Для нас надежность и яркое светлое будущее звучит очень заманчиво.
– Ты хочешь пересмотреть свое решение насчет замужества? – спросила Изабел. – Если так, не делай этого, Кэт.
«Но это же моя мама мечтает увидеть меня замужем. Увидеть, как меня и человека, которого обожал мой отец и в пять лет определил мне в супруги, объявят мужем и женой. Как я могу лишить ее этого, когда это единственное, что может избавить меня от двойственности», – возражала мысленно Кэт.
– Я не пересматриваю, – заявила Кэт и наткнулась на пристально-недоверчивый взгляд обеих кузин.
– Кэт, – заговорила Джун, – давай представим гипотетически, что мы с Изабел устраиваем маленькую неожиданную вечеринку по случаю помолвки завтра днем здесь, в гостинице. И давай представим, что мы пригласили родителей Оливера, его брата и кое-кого из твоих городских друзей. Ты не против?
Кэт могла вскочить и воскликнуть: «Нет, отмените ее, отмените. Если состоится вечеринка по случаю помолвки, это уже серьезно».
Но она посмотрела на свое кольцо и подумала о матери, спящей на больничной кровати.
– Конечно, я не против. И спасибо. – Изабел не сводила с нее глаз, поэтому Кэт сменила тему. – Думаешь, моя мама хорошо себя чувствует? Просто волнуется из-за… – Кэт не могла даже выговорить это.
– Думаю, да, – кивнула Джун. – Уверена, все эти разговоры о рае и суде, о защите своего выбора просто навели ее на мысли о собственной жизни.
– Меня-то уж точно навели на мысли о своей, – заметила Кэт.
В субботу Кэт разыграла удивление, когда они с Оливером вышли на задний двор «Трех капитанов» и обнаружили там небольшую вечеринку в честь их помолвки. Из Кемдена приехали родители Оливера и его брат со своей девушкой. Друзья детства тоже собрались во дворе, потягивая «мимозу» и угощаясь закусками. Кэт улыбнулась, увидев Лиззи: усадив Лолли за стол для пикника, подруга полностью завладела ее вниманием, обложившись свадебными журналами и объясняя свою систему цветового кода.
Кэт остановилась с тремя подругами, которых знала еще с дошкольного возраста, и наблюдала, как Оливера обнимает его брат, более молодая версия ее жениха, а затем его красивая девушка. Родители Оливера, Фред и Фрея, болтали с четой Нали, которые купили их дом несколько лет назад.
«Это моя будущая семья», – подумала Кэт, глотнув «мимозы».
Она всю жизнь знала этих милых людей, много лет испытывала на себе доброту Фреи Тейт. Но когда попыталась представить, как проводит праздники, дни рождения и другие торжественные события с Тейтами, то поймала себя на том, что наблюдает за Лолли, Изабел и Джун с горячим желанием защитить их. Они никогда не казались Кэт принадлежащими ей, даже мать, однако сейчас ей хотелось сбежать вместе с ними в гостиную и посмотреть там «Силквуд» или «Женщину французского лейтенанта».
– Вы знаете, какая чудесная мысль пришла мне в голову? – обратился к Лолли Оливер. – Свадьба в День благодарения, прямо здесь. Я знаю, День благодарения ваш любимый праздник, Лол.
«И до него еще целых два месяца», – поняла Кэт, у нее засосало под ложечкой.
