Через пять минут за Бин зашел ее друг, и снова Джун изумилась, как сильно ей хочется, чтобы кто-то заехал за ней. Любил ее, заботился. Она так долго была одна, что привыкла со всем справляться самостоятельно – с отчаянием и радостью, с протекающим краном и укладыванием ребенка спать, с изредка пробегающей мышью. Ей хотелось на кого-то опереться. Кого-то любить. Заниматься с ним любовью.
– Без тебя, Джун, я и половины не сделал бы за выходные, – покачал головой Генри, прислонясь к рабочему столу камбуза. – То, как ты продаешь книги, – это высший класс. Люди видят, что ты говоришь искренне, что тебе на самом деле полюбилась какая-то книга, что тебя волнует тема или мнение автора.
Комплимент Джун понравился.
– Один из плюсов одиночества субботними вечерами – свободное время, которое можно потратить на хорошие книги.
Генри поставил на стол свой практически нетронутый бокал с шампанским и открыл пиво – более привычный ему напиток. Джун наблюдала, как он салютует бутылкой, как пьет, запрокидывая голову назад, так, что его немного длинноватые, каштановые, с проблеском золота волосы касаются шеи. Он был таким красивым, одиноким волком. Таким… сексуальным. Но когда она представила, как целуется с Генри Буксом, он превратился в бледного парня двадцати одного года, с темными волосами и зелеными глазами.
Если даже Генри Букс не смог заслонить образ Джона, может, она никогда и не освободится от любви к человеку, который семь лет не дает о себе знать. Ее сердце до сих пор принадлежит парню, которому оно не нужно, который ушел от нее. Но оставался с ней каждую минуту в ее сыне.
«Как же тогда отпустить его?»
Генри поставил бутылку. Его карие глаза с морщинками в уголках, как у Клинта Иствуда, внимательно смотрели на нее.
«Помоги мне отпустить Джона, – подумала Джун, отвечая взглядом. – Вот я наедине с Генри. Годы… невысказанного взаимного притяжения. Если только я не сошла с ума. Если только ты никогда так на меня не смотрел».
По выражению его лица Джун видела: он что-то решает, обдумывает.
«Схватить меня в объятия, страстно поцеловать и унести в постель?.. О чем ты думаешь, Генри Букс? Что мы можем заняться любовью прямо здесь, на этом катере, прямо сейчас? Или я просто привычная старушка Джун, та же, что и всегда, и тебя ни чуточки ко мне не тянет? Как бы мне хотелось это знать».
Джун сожалела, что у нее не хватает мужества встать с табуретки, на которой она легко крутилась из стороны в сторону, подойти к Генри и поцеловать его в губы.
– О, да тут у вас, на хрен, настоящее веселье.
Джун развернулась на сто восемьдесят градусов и увидела Ванессу Галл. Как обычно, Джун подретушировала реальность и позабыла о подруге. Она опешила от появления Ванессы. А та стояла, сердито глядя то на Джун, то на Генри, одетая в свою летнюю униформу – сарафан и кеды.
– Мы здесь просто выпиваем по стаканчику в честь удачного бизнеса грандиозных праздничных выходных, – поспешила объяснить Джун.
– Конечно. – Темные глаза Ванессы горели бешенством. – Генри, может, тебе просто взять и признаться? Избавь меня от ожидания еще несколько лет предложения выйти за тебя, хотя я даже и не уверена, хочу ли этого. Просто скажи это, чтобы мы оба знали… Чтобы мы трое знали. Ты любишь Джун и всегда любил.
Джун перевела ошеломленный взгляд с Ванессы на Генри. Ванесса гневно зыркнула на нее.
– Ой, я тебя умоляю, можешь пропустить реплику «Кого, меня?». Это могло сработать в твои восемнадцать, когда ты была беременна, или сколько там тебе было, но сейчас это утомляет. Поверь мне, ты переросла стадию инженю.
Джун таращилась на Ванессу, та испепеляла взглядом Генри.
– Мне не нравится, когда меня загоняют в угол, Ванесса, – наконец проговорил он.
Ванесса ткнула его пальцем в грудь.
– А мне не нравится состязаться с женщиной, которая то находится в городе, то уезжает. Меня тошнит от этого, Генри. Считай себя свободным. В любом случае я начала встречаться с Беком Харглоу. Он не страдает от безнадежной любви к кому-то другому.
Она схватила бокал из-под шампанского, оставленный Бин, и швырнула его в стену рядом с Генри. Джун смотрела, как сыплются на пол осколки. Затем Ванесса развернулась, поднялась по лестнице и хлопнула дверью.
