Гриффин закрыл за собой дверь.
– Алекса, ты не пойдешь гулять с незнакомым мальчиком. Точка. Особенно в… – он глянул на свои часы, – половине девятого вечера.
– Тогда зачем ты заставил меня приехать сюда, если я не могу ничего делать? – завопила Алекса, по щекам ее струились слезы.
Развернувшись, она взбежала по лестнице мимо Изабел, едва не столкнувшись с ней. Хлопнула дверь.
Изабел не имела намерения оказаться в гуще семейной драмы семьи Дин, но так уж вышло. Она ожидала, что Гриффин застенчиво улыбнется и скажет: «Подростки», но он, закрыв глаза, стоял совсем неподвижно. Изабел подумала, он и сам сейчас заплачет.
– Я тоже была такая, – произнесла она, спустившись по ступенькам и остановившись на площадке лестницы. – Даже, думаю, именно это я говорила своему отцу, и он отвечал мне именно такими словами.
Дин посмотрел на нее.
– И вы убегали наверх с криком и плачем? И хлопали дверями?
– О да. Неоднократно.
– Но все обошлось? Все будет хорошо? – спросил он впервые с намеком на улыбку.
– Полагаю, да. Но как бы я хотела вернуться и многое изменить.
На втором этаже открылась дверь и тихий голосок позвал:
– Папа…
– Алекса, видимо, разбудила Эмми. – Гриффин покачал головой, устремляясь вверх по лестнице. – Она редко просыпается, если уж уснула с вечера, – пояснил он через плечо. – Если только Алекса не хлопнет дверью. В последнее время она очень часто это делает.
– Папа, – проговорила, стоя на лестничной площадке, девочка. Она сжимала в руках мягкую игрушку – желтого кролика. – Я пить хочу. Можно мне горячего шоколадного молока?
– Кухня открыта? – Гриффин Дин повернулся к Изабел.
– Конечно.
Она подождала, пока Гриффин возьмет Эмми на руки и отнесет ее вниз, потом повела их на кухню.
– Можно мне там посидеть? – Эмми показала на плетеное кресло-качалку «папасан» Кэт с мягкой круглой розовой подушкой.
– Конечно, можно, – ответила Изабел, наблюдая, как малышка неторопливо идет к стулу.
Красивая девочка. Блестящие темно-каштановые волосы с проблеском меди, глаза почти такого же цвета.
Пока Изабел готовила горячий шоколад, она предложила Гриффину что-нибудь выпить. Тот отказался, взял Эмми на руки, уселся на большой розовый стул и начал шепотом рассказывать сказку про Златовласку. Закончив, поцеловал Эмми в голову.
Изабел подала девочке не слишком горячий шоколад в розовой, в белый горошек, пластмассовой чашечке.
Делая глоток, потом другой, Эмми рассматривала Изабел.
– Ты красивая, – наконец выдала она.
Изабел почувствовала, что краснеет.
– Спасибо. Ты, по-моему, тоже красивая.
– Я люблю, когда мама расчесывает мне волосы. Перед сном. Теперь это делает Лекса.
– Хочешь, я расчешу тебе волосы, Эмми? – спросила Изабел.
Девочка посмотрела на нее, потом покачала головой и уткнулась лицом в грудь отцу.
Гриффин отдал Изабел розовую чашку.
– Пойдем, моя хорошая, в кровать. Спокойной ночи. – Он улыбнулся Изабел, и они ушли.
Изабел ждала, что он спустится и она предложит ему пива, вина или кофе, но когда натерла с полиролью все мыслимые поверхности и подмела все коврики в коридорах и гостиной, сообразила, что прошло уже больше часа, и Гриффин не вернется. Никогда Изабел не испытывала такого сильного желания посидеть с кем-нибудь на улице, вдыхая насыщенный ветром августовский воздух, и не разговаривать.
Джун
За первые три часа работы менеджером в бутбейском магазине «Букс бразерс» Джун продала четыре романа, две биографии, путеводитель по северу Новой Англии, пять книг по специальному заказу, всего более чем на триста долларов разных покупок, и более чем на двести долларов продала детских книг группе «Мама и я», которая забрела в магазин после часового перерыва на кофе, проходящего в кафе через дорогу.
Отличное утро даже для пятницы уик-энда Дня труда. И для нее лично. В Бутбей-Харборе или в другом месте книжный магазин, особенно «Букс бразерс», был территорией Джун и, вероятно, местом, где она чувствовала себя наиболее комфортно. Она сидела в складном парусиновом кресле за прилавком с кассовым аппаратом и прорабатывала список нововведений по программе «Новое в бизнесе». Уже переговорила с Генри о еженедельном книжном клубе и о часе детской сказки. Теперь она обдумывала «Кофейные посиделки» – беседы о книгах, о жизни, мероприятие для раннего вечера, в ходе которого можно приятно провести время за чашкой хорошего кофе и беседой, мероприятие, на которое человек заглянул по пути, посидел и расслабился, а потом прошелся по книжному магазину.
