– Здорово, мать.
– Здравствуйте.
– Холодно, да? – справился он.
– Колотун! – согласилась продавщица.
– А почему так холодно, а? – Электрика нет? В запой ушел, да? Четвертый день холодно?
– Четвертый день, – подтвердила та. – Пьет, сволочь. Вы, случаем, не электрик?
– Нет. Я хозяин этого ларька.
Тетка раскатисто захохотала. А в очереди, состоявшей из пяти человек, обозначило легкий ропот: какого, мол, хрена вне очереди? Да еще лясы точит! Игнорируя публику, Вадим не отставал от продавщицы:
– Слышь, вы! Не фиг пениться, объясните лучше, куда делся Виталик?
– Че за Виталик? – не понимала та.
– Виталик, мой продавец.
– Мне-то откуда знать?
– А ларек?! Здесь целый год стоял мой ларь: водка, бренди, джин, ликеры – куда его дели? А?!
– Не ори на меня! Я всяких повидала! Вон, напротив все, что надо: водка, пиво. А у меня – кремовые торты. Не видишь, что ли?!
Вадик оглянулся:
– Но это не мой ларь! Того ларя вчера не было, и тебя вчера не было, не надо мне лапшу вешать.
– Интересно, где ж я вчера была?
– Это не мои проблемы. На твоем месте стоял мой алкогольный ларек!
– Слушай, у меня очередь, не мешай работать. Если есть вопросы – разбирайся с хозяином.
– Кто твой хозяин?
– Игорь Дынькин, он подъедет к шести часам.
– На фиг мне встал твой Дынькин?! Ты Мишку Яновского знаешь? Мишку, моего закупщика?
– Впервые слышу. – Продавщица перешла на вы: – Отойдите, пожалуйста, от прилавка, не мешайте работать!
Очередь была с ней солидарна:
– Молодой человек!
– Парень!
– Может, хватит?!
Кто-то самый смелый воровато дернул Вадика за рукав и тут же смешался с толпой.
– Все в порядке! – Вадим, наконец, отступил и предъявил пустые ладони: – Все спокойно, я ничего не взял.
– Если собираетесь брать, спрашивайте крайнего, – компетентно заявила крайняя дама с авоськой. – Уважайте очередь.
– В гробу я видел твою очередь! Ясно, старая клизма?! Дынькин, блин! Игорь Дынькин! Всех, на хер поубиваю! Совсем оборзели уже! – Что-то ворча под нос, он оставил за спиной чужой ларек и двинул к дороге ловить тачку.
Зачем ему тачка и в каком направлении ехать дальше, Вадик Романов совершенно не представлял.
В то же время, совершенно четко представлял себе маршрут передвижения Генеральный директор ТОО "Кобра" Михаил Яновский, двадцатипятилетний бизнесмен с аккуратной бородкой и глубоко посаженными глазами. Он сидел за рулем новой «Нивы», жевал фисташки и никуда не спешил. Ему оставалось снять выручку с последнего ларька на станции метро "Технологический институт", после чего он мог чувствовать себя свободным как птица и богатым как новый русский. Четыре из пяти киосков Миша уже объехал, так что проблем у владельца белой «Нивы», можно сказать, не было.
Второго декабря счастливого 1991 года Михаил Яновский проснулся, чтобы сказку сделать былью. Один черт знает, как ему удалось лечь первого декабря со скромным окладом торгового закупщика, а второго декабря проснуться владельцем пяти доходных торговых точек, тем не менее, это произошло, и с этим нельзя не считаться. Метаморфозы иногда случаются. Ведь Вадик Романов тоже не ожидал за одну ночь перевоплотиться в Вадю Полоцкого и прошляпить целое состояние.
Миша объяснял все, что с ним происходит, словом везение. Действительно, ему повезло, он нашел кредит под собственное дело. Неважно где, как и у кого – правда? – на такие темы бизнесмены обычно не распространяются. У Михаила Яновского появился офис на Благодатной улице, нулевый автомобиль, пять торговых точек и приподнятое настроение, – вот что важно, а не то, где он брал кредит. Взял и все. Нам-то какое дело?
…Свернув с Большого проспекта на Первую линию Васильевского острова, Миша закинул в рот очередную фисташку, притопил газку, почесал в бородке, как вдруг заметил на обочине девушку… Она возникла словно из сказки: в розовом фосфорицирующем дутике, белых джинсах, на высоких каблуках, – пропустить такую невозможно.
Миша ударил по тормозам.
Дверь открыла модная девица с русыми волосами, серыми глазами и… нелепыми детскими очками. Нелепыми на фоне навороченной фирмы, которая на ней была одета. Впрочем, забравшись в кресло, она первым делом спрятала окуляры в карман и, хитро прищурившись, улыбнулась.
