В этот момент мне все стало ясно. У моего соседа орлиное зрение. Наверное, ночью военные проводили учения; они поставили палатку и с первыми лучами рассвета свернулись — простое и логичное объяснение.
Я забыл об этом, продолжил поиски моего обеда. Медленно, сильно сутулясь, с гипнотическим взором грибника, я вернулся в Маник Майя.
Успех, доставшийся нелегким трудом, способствовал моему самолюбию. Восемь моих шампиньонов приготовленные точно по кулинарной книге, помирили меня с окружающей остановкой. Я отложил мытье посуды снова на следующий день, развалился на диване, пил коньяк и уткнул нос в одну из наипрактичнейших книг. Я по-настоящему дерзал и вскоре мне удалось выманить кванты почтенного Макса Планка из зарослей Незримого.
Я читал до наступления темноты, потом поставил бутылку с тремя звездочками и книгу по физике обратно на полку. Снаружи в это время появились еще более красивые звезды. Противореча прогнозу погоды, погода улучшилась, небо стало кристально чистым. Далекие миры висели передо мной точно грозди винограда. Падающие звезды засияли, исследовательский спутник, яркий как звезда первой величины, следовал словно бегун с юга на восток. Я высунул телескоп из окна, направил объектив на Сатурн, чьи кольца выглядели точно нимф. Тем временем стало темно, хоть глаз выколи. Из прилежащей рощи раздался крик детеныша косули. На лугу собирался туман. Молочная пелена была похоже на море. Когда туман поднялся, с наблюдением было покончено. Какое-то время я выискивал на небе двойные звезды и звездные скопления, затем мое внимание привлекла туманность Андромеды, далекая галактика, островок звезд в бесконечном пространстве.
Эта прогулка по вселенной была для меня всякий раз новым, волнующим приключением. Солнца, огненные шары, окруженные планетами и спутниками, обманно близки и недостижимо далеки. Все прошлые поколения, начиная с древних истоков человечества, смотрели на это небо, эти звезды…
Удовольствие заглянуть одним глазком в далекие миры обернулась бы для меня ни с чем не сравнимой радостью, если бы не проклятущие комары, высасывающие мою кровь. Они нападали на меня как банда разбойников, впивались в мое лицо и затылок, из-за чего мне пришлось прекратить наблюдение Я побежал в дом и намазался мазью от комаров.
Туманная пелена на лугу тем временем стала еще гуще. Когда я вернулся, телескоп запотел. Далеко внизу туман, казалось, поднялся над полем. Он собрался вместе, как гриб. Несколько позднее я заметил, что-то, что там образовалось, был вовсе не туман. Строение имело форму шатра, большой, круглой палатки. Они снова проводят учения, подумал я. Меня удивило то, что я не услышал, шума вертолета.
Окуляр моего телескопа идеально подходил для столь небольших расстояний, вдобавок он имел свойство прибора ночного видения. Я не хотел упускать возможность, направил его на палатку и подумал на секунду, что у меня обман зрения. Дурачила ли меня моя, пребывающая в состоянии шока, фантазия?
На лугу помимо густого тумана, была видна палатка. Прибор ночного видения не мог врать, ясно и четко в перекрестии вырисовывались подробности: строение и блестящего матового металла, круглое точно юла и плоская, как огромная линза или диск. Отчетливо угадывались пять ног, которые возвышались над пеленой тумана и поддерживали металлический корпус. Странная штука возвышалась два-три метра над лугом, если смотреть на нее невооруженным глазом, принимала форму шатра. Я заметил две тени, маленьких, худых созданий, которые угловатыми движениями бегали туда-сюда. Они, казалось, что-то искали, выдергивали траву, жестикулировали или, время от времени, стояли на месте как напуганные, прислушивающиеся животные. Тени можно было увидеть только в телескоп.
Когда я смотрел на эти живые силуэты, одна мысль прочно осела в моем сознании, она заставила мое сердце чуть ли не выпрыгнуть в горло, мысль полная абсурда, которую произносят вслух в шутку после бокала вина. Мои глаза, с помощью телескопа, видели следующее: два существа, маленьких, с узкой талией, в облегающих трико, прямоходящих, внешне похожих на человека, и все же других. Ни один человек так пружинисто не двигается. И зачем человеку, если он конечно, не находится на поверхности луны, стеклянный гермошлем? Зачем эти торчащие пластмассовые или стеклянные антенны?
