Предками Бенджамина Франклина в пяти поколениях были младшие сыновья рода. Они не наследовали отцовского дела и должны были всего добиваться сами. Именно младшие сыновья становились наиболее предприимчивыми и самостоятельными. Часто они вынуждены были покинуть родной дом и переселиться в другую местность, где могли приобрести какую-то профессию.
Томас был обучен отцом ремеслу кузнеца, но, будучи малым способным и (так же как и его братья) поощряемый Палмером, в то время самым видным жителем их прихода, сделался в нашем графстве видной фигурой и возглавил много общественных начинаний как в главном городе графства, так и в своей деревне, о чем нам в Эктоне рассказали множество историй, и был отмечен лордом Галифаксом и пользовался его покровительством. Умер он в 1702 году, 6 января, день в день за четыре года до моего рождения. Помню, как поразило тебя рассказанное о его жизни и его нраве помнившими его старожилами, до того похоже это было на то, что ты знал обо мне. «Умри он в тот день на четыре года позже, – сказал ты тогда, – впору было бы предположить переселение души».
Джона вырастили красильщиком, кажется, шерсти. Бенджамина вырастили красильщиком шелка, и ученичество он прошел в Лондоне. Он был очень способный человек. Я хорошо его помню, ибо, когда я был маленьким, он приехал к моему отцу в Бостон и несколько лет жил у нас в доме. Он и мой отец были нежно привязаны друг к другу. Его внук Сэмюел Франклин ныне живет в Бостоне. После него осталось два рукописных тома ин-кварто с его стихами, то были стихи на случай, произведения, обращенные к друзьям и родственникам, коих образцы, присланные мне, привожу ниже.
Он изобрел собственную систему скорописи, коей обучил и меня, но я, никогда ею не пользуясь, успел ее забыть. Он был весьма благочестив, прилежно слушал лучших проповедников и записывал их проповеди по своей системе и так собрал их несколько томов. Он также много занимался политикой, слишком, пожалуй, много для его положения. Не так давно в Лондоне мне попало в руки составленное им собрание важнейших политических памфлетов, опубликованных с 1641 по 1717 год. Как явствует из нумерации, многих томов недостает, сохранилось восемь томов ин-фолио и 24 тома ин-кварто и ин-октаво. Их купил один букинист, он знает меня, так как я иногда заглядываю в его лавку, и принес их мне. Надо полагать, что дядя мой оставил их здесь, когда уезжал в Америку, а было это лет пятьдесят тому назад. На полях есть много заметок его рукой.
Несколько поколений предков Бенджамина Франклина были протестантами. Протестантизм в ХVI – ХVII веках распространился по всей Европе в вероучениях последователей Мартина Лютера, Жана Кальвина, Ульриха Цвингли. Протестанты выступали против злоупотреблений католической церкви, в том числе – против выдачи индульгенций (отпущения грехов за деньги). Единственным «непогрешимым стандартом веры и жизни» эти «бунтовщики» считали Библию. Они протестовали против пышных католических церковных обрядов, требовали лишить храмы украшений, заменить епископат выборными старейшинами.
В католической церкви богослужение велось на латинском языке, а перевод Библии на народные языки считался святотатством. Протестанты втайне читали Библию, переведенную на родной язык, берегли такие издания как зеницу ока и почитали как святыню.
Английские протестанты – пуритане – отличались особой аскетичностью, крайней строгостью нравов, осуждением проявлений любой роскоши. Для них были характерны чопорность, педантизм, абсолютная честность в ведении дел, бережливость, трудолюбие и целеустремленность. Накопление богатства они не считали грехом – более того, предприимчивость называли «даром Божьим», а материальное благополучие – богоизбранностью.
Пуритане подвергались в Англии репрессиям со второй половины XVI века. Многие из них были вынуждены переселиться в континентальную Европу и в Америку. В 1620 году с пуританских поселений в штате Массачусетс началось английское заселение Северной Америки.
Наша безвестная семья рано примкнула к Реформации и оставалась протестантской даже в царствование королевы Марии, когда ревностным противникам папизма порой грозила серьезная опасность. В доме у нас была Библия на английском языке, и чтобы уберечь ее от посторонних глаз, ее в открытом виде прикрепили снизу тесьмой к сиденью табуретки. Когда мой прапрадед читал Библию вслух своему семейству, он ставил табуретку вверх ножками к себе на колени и переворачивал страницы, вытягивая их из-под тесемок. Кто-нибудь из детей стоял в дверях, чтобы вовремя предупредить остальных о появлении пристава церковного суда. Тогда табуретку снова ставили на пол, и Библия оказывалась спрятана. Этот рассказ я слышал от моего дяди Бенджамина. Семья наша оставалась в лоне англиканской церкви до конца царствования Карла II или около того, а когда священники, подвергшиеся опале как диссиденты, съехались в Нортгемптоншир на тайное собрание, Бенджамин и Иосия стали их приверженцами на всю жизнь, остальные же члены семьи сохранили верность епископальной церкви.
