Помещение для офиса своей фирмы он арендовал не где-нибудь, а в помещении Дома приёмов Крайисполкома. В этом ему помог один серьёзный чиновник из Краевой администрации. Практически сам предложил. То ли от широты души, то ли имея какие-то далеко идущие планы, сына, например, своего куда-нибудь пристроить — в фирму, так называемой новой эпохи. «А почему и нет? Пусть не сразу, пусть потом, когда фирма встанет на ноги. Да и для себя бы чего хорошего подыскать…» Возраст, да и внешние событийные факторы чиновника к этому подталкивали. Много факторов.
В начале перестройки, в городе, именно для общественности (как бы на волне перемен), без излишнего шума — с дымом, но без огня! — по-свойски, по-семейному, был сменён председатель Исполнительной власти края. И смещён-то был, смешно сказать, за мелочи: тёмные какие-то дела по контрактам с иностранцами, вольное обращения с бюджетными средствами, махинациями с государственной землёй, зажимы и преследования журналистов, публикующих всякую ненужную народу правду о нём. Но в полном объёме, во всём его спектре, дела его и делишки ни до Прокуратуры края почему-то, ни до широкой общественности как-то не пробились, не дошли. Чьей-то умелой рукой скандальная информация, одна за другой, в трёх-четырёх местных краевых, подконтрольных исполкому газетах, гневно гасилась, успокаивая общественное сознание граждан: ерунда, мол, это, люди, не верьте, враньё…
А зоркая краевая партийная газета, хоть и осторожно и весьма завуалировано, упорно твердила о несостоятельности нападок неких, с позволения сказать, правдоискателей и грязных писак-очернителей. Игнорируя при этом, что оправдываться — дело всегда не благодарное. А второй фактор, фактор перестроечного времени, вообще для них было делом явно проигранным. Борьба за правду и справедливость — в перестроечное-то время! — как пожар на торфянике — шапкой не прикроешь, цистерной воды не зальёшь. Да и дни жизни самой партийной газеты были уже сочтены. Не рупор она уже…
Но слухи о, мягко говоря, всё новых и новых проступках председателя Крайисполкома, подтверждённые часто довольно скудными разоблачительными документами, неожиданно возникали снова и снова. Они, появляясь и затухая, плавно перетекали из одного громкого скандала в другой, ещё более громкий. О взятках, например. Или очередном — опять куда-то не туда (?!) — использовании государственных средств, и тому подобное… Народ никак не хотел понимать, что он, провинившийся, обязательно будет наказан, обязательно! И строго, причём, будет наказан: или выговор строгий получит по партийной линии с занесением или в заместители его куда переведут… Что уж так-то беспокоиться, шуметь, да грязью краевые власти поливать? Да и не объяснишь всего народу, не поймут. Как им объяснишь, что он не только же для себя что-то там противозаконное — председатель — делал, но и для страны, так сказать для её будущего, для их, некоторых, будущего старался… пока смута тут в стране. Вот и использовал человек рычаги власти на всю катушку… Может, и перегнул чуть-чуть, где-то, что-то, засветился малость… Других бы не засветил, вот главное. А судить его нельзя, много знает! Да и не сам он один всё это придумал и сделал, и опыт уже у него управленческий большой, связи уже есть, и в стране и заграницей, кое-какие общие деньги, перспективные планы есть, банковские счета… Но это строго секретно. Эта информация под грифом государственной важности, ни разглашению, ни выносу не подлежит… Как и сор из избы. Но…
…Ситуация, для города, для края, была очень пикантной, просто жареной, не сказать палёной. Слухи о всё новых и новых «замаранных» высокопоставленных лицах в партийной и исполнительной властях края ширились и росли. Москва уже недоумевала: вы что там, понимаешь? как допустили утечку информации? с ума сошли — в такое время! Принимайте меры! Срочно!..
Москве, понятное дело, легко командовать. А тут, в крае… Не желательно, конечно, «коней на переправе менять». А что делать? Приходится! Слухи не загасить, не подавить… Оставалось одно.
Менять приходилось председателя. Да, именно. Менять. Другого выхода не было. Сменять-менять, это ясно. Главное, как можно скорее кинуть кость голодной стае собак, в смысле народу, сдать Председателя. Но как его сдашь, когда сдавать никак нельзя? Никак! Обидится чиновник, в пылу и других сдать может. И сдаст. А это же невозможно, недопустимо. Да и на кого, кстати, его менять, что ещё важней?! На референдум с этим не выйдешь, точно нельзя. Такого «кота в мешке» народ выберет, веслом в крайисполкоме не провернёшь! Да и зачем они нужны эти народные дебаты, головная боль одна. «Новый», сразу раскидает всех сверху донизу, неизвестно кого подберёт, но точно не справится, чужой потому что. Мести начнёт, как и положено всякой новой метле. А кому хочется за решётку. Никому! Нет, только не это. А ведь такие перспективы открывались уже перед некоторыми чиновниками-назначенцами, кто был в деле, о-о-о!.. Привыкли уже, в мечтах жили, примеривались… Причём именно теперь, сейчас, именно в этой связи, и в это время. Перестройка!
