— Я проводила расследование, — сообщила Таппенс.
— Да? И какое, интересно?
— Хотела посмотреть, есть ли там Джорданы.
— О Господи! — с чувством произнес Томми. — И когда ж ты, наконец, угомонишься? Значит, ты искала…
— Ну да. Мы же знаем, что Мэри Джордан умерла. В книге ясно написано, что она умерла не своей смертью. Должны же ее были где-то похоронить!
— Безусловно, — сказал Томми, — если только не закопали в саду.
— Думаю, это маловероятно, — покачала головой Таппенс. — Похоже, об истинной причине ее смерти догадывался только этот мальчик, Александр. Очень уж он гордился своей проницательностью. Значит, она умерла, ее похоронили, и никто…
— …и никто так и не понял, что ее убили, — закончил Томми.
— Вот именно. Наверное, ее отравили. А может, дали по голове, столкнули с утеса, или переехали машиной, или… О, я могу предложить массу вариантов.
— Не сомневаюсь, — сказал Томми. — Какое счастье, Таппенс, что ты родилась с доброй душой. Страшно представить, что было бы в противном случае.
— Но на кладбище Мэри Джордан не оказалось, — продолжила Таппенс, пропуская замечание мужа мимо ушей. — И вообще никаких Джорданов…
— Какая жалость, — Томми сокрушенно покачал головой. — А эта штука, которую ты там жаришь… она скоро будет готова? Запах потрясающий, а я проголодался как волк.
— Уже, дорогой, — сказала Таппенс. — Иди мой руки.
Глава 4
Множество Паркинсонов
— Там множество Паркинсонов, — продолжала Таппенс за едой. — Могилы, правда, все старые, зато ужас как много. Просто море Паркинсонов: старые, молодые, мужья, жены… А еще там есть Кейпы, Гриффины, Андервуды и Оувервуды.
— У меня был друг по имени Джордж Андервуд, — заметил Томми и, помолчав, добавил:
— Нужно будет позвонить электрикам. Ты там осторожнее на верхней площадке. Еще провалишься…
— И умру не своей смертью. Ой! А вдруг такая смерть мне на роду написана?
— Не волнуйся, — успокоил ее Томми. — Ты умрешь от любопытства. Как та кошка.
— Можно подумать, тебе самому не интересно, — заметила Таппенс.
— Я вообще не любопытен. Кстати, что у нас на десерт?
— Пирог с патокой.
— О, да у нас сегодня просто пир!
— Рада, что тебе понравилось.
— А что это за пакет у входной двери? Уж не вино ли, которое мы заказали?
— Нет, — ответила Таппенс. — Луковицы.
— А-а, — разочарованно протянул Томми, — луковицы.
— Тюльпаны, — объяснила Таппенс. — Жаль, что у нас нет садовника. Придется задействовать Альберта.
— И куда вы их посадите?
— Думаю, вдоль главной дорожки.
— Замечательно! — одобрил Томми. — Ну, ты пока посоветуйся с Альбертом, а я скоро спущусь.
Таппенс вызвала Альберта, они распаковали луковицы и, разложив их на полу, принялись совещаться. Проблема была в том, что все они цвели в разное время: самые ранние — в конце февраля, потом наступала очередь красивых попугайных[19], а уже в конце мая — начале июня должны были распускаться длинноногие зелено-цветковые[20]. В конце концов решили посадить их все вместе в дальнем уголке сада, чтобы по мере цветения срывать и украшать ими гостиную, и еще вдоль дорожки от ворот к дому, чтобы вызывать зависть прохожих и настраивать на романтический лад рассыльных из мясной и зеленной лавок.
В четыре часа Таппенс наконец вспомнила, что Томми обещал к ним присоединиться.
«Наверняка прилег после обеда», — с горечью подумала она и отправилась на поиски. В тот момент, когда она с опаской обходила зловещего виду дыру на лестничной площадке, оттуда высунулась голова.
— Порядок, мэм! — произнесла голова. — Здесь мы закончили.
Электрик, кряхтя, выбрался наружу.
— Завтра примемся за другую половину дома.
— Хотелось бы верить, — вздохнула Таппенс. — Скажите, вы случайно не видели мистера Бирсфорда?
— Это который ваш муж, что ли? Видел. Он наверх пошел. У него там еще что-то упало. Наверное, книги.
— Книги! — воскликнула Таппенс. — Ишь ты!
Электрик вернулся в подполье, а Таппенс поднялась на чердак, превращенный ею в одно из отделений своей библиотеки. Теперь тут стояли детские книги.
Томми сидел на верху стремянки. Пол вокруг нее был усеян книгами, а на полках зияли многочисленные пустоты.
— Ага, — сказала Таппенс, — а говорил, не интересно. Ох! Только я все расставила…
