– Они поступили гораздо хуже, – заговорил Дзирт, пытаясь смягчить удар. – Они сказали ей, что ты погиб. Энтрери считает, что она сошла с ума от горя. Она напала на Кэтти-бри…
– Я не хотела ее убивать, – вмешалась Кэтти-бри. – Я не хотела даже сражаться с ней. Далия не была мне вра…
– Она была возлюбленной Дзирта, – перебил ее Эффрон таким тоном, словно один лишь этот факт опровергал все слова женщины.
Но Кэтти-бри лишь пожала плечами, как будто это едва ли имело значение; и это действительно было совершенно несущественно для нее, несущественно с точки зрения здравого смысла.
– Неужели ты решил, что мной руководила ревность? Ведь мой супруг считал, что меня уже сто лет нет в живых! Так оно и было: я надолго покинула этот мир.
Эффрон пристально смотрел на нее. Он пару раз хотел заговорить, но останавливался, словно не зная, что и каким тоном сказать. Наконец он немного успокоился.
– Она не была мне врагом, – повторила Кэтти-бри. – Никогда. Но в пещере Предвечного в Гаунтлгриме сражались не просто мы с Далией. Ей подчинялись нефритовые пауки, в нее вселился демон, она стала пешкой Королевы Ллос, а меня наделила силой сама Миликки. Мы были лишь игрушками двух богинь – это мне ясно. И теперь, Эффрон, я могу тебе сказать: я совершенно уверена, что твоя мать освобождена от проклятия. Приняв смерть от моей руки, она избежала гораздо худшей участи.
– Грань между жизнью и смертью, – пробормотал Эффрон и опустил взгляд; лишь одна слеза скатилась по его худой щеке, туго обтянутой кожей. – Она кажется такой тонкой, и многим из нас в последнее время приходилось идти по ней.
– Глядя на твой посох с черепом и судя по тому, что эльф о тебе рассказывал, тебе об этом должно быть известно больше, чем прочим, – вмешался Бренор.
Эффрон взглянул на дворфа и пожал плечами, желая показать, что он вовсе не обладает особенным могуществом.
– Значит, они сказали ей, что я мертв? – обратился он к Дзирту.
Дроу с мрачным видом кивнул.
– Значит, она умерла, утратив всякую надежду, – горестно произнес Эффрон. – Она потеряла тебя… – Он смолк и печально усмехнулся, бросив быстрый взгляд в сторону Кэтти-бри. – Другая отняла тебя у нее. А потом у нее отняли и меня, по крайней мере она так считала. А я знаю, как это больно. Я испытал это чувство, когда поверил, что она погибла в замке Дрейго Быстрого, так скоро после нашего с ней примирения… – Он вздохнул, и ясно было, что у него нет сил продолжать.
– Ну-ну, все не так уж плохо! Посмотри на местных, как они радуются, – заговорил Реджис. – Судя по всему, нападение дроу на Порт Лласт могло закончиться гораздо хуже. Многие из тех, кого ты считал мертвыми, все-таки выжили, верно?
Эффрон равнодушно посмотрел на хафлинга. Он явно не в состоянии был заставить себя взглянуть на вещи с иной стороны. Казалось, колдун просто не понял, о чем толкует Реджис. Хафлинг откинулся на спинку стула.
Эффрон обернулся к Дзирту с таким видом, словно в голову ему внезапно пришла некая мысль:
– А куда отправились Афафренфер и Амбра? Ты сказал, они пошли на юг, а потом собираются пересечь внутреннее море. Значит, их цель – Сюзейл?
– Они идут в земли Бладстоуна, в королевство Дамара, – пояснил Дзирт. – В бывший монастырь Афафренфера, монастырь Желтой Розы, так они сказали. Но путь туда долог и полон опасностей, и, быть может, у них не раз возникнет желание свернуть на другую дорогу.
Эффрон оперся на посох и быстро поднялся со стула.
– Тогда я должен…
– Идем с нами, – выпалил Дзирт, и четверо друзей уставились на него, услышав это неожиданное предложение. – Мы отправляемся в опасные места, чтобы бороться за справедливость. Боюсь, наши клинки там пригодятся. На кону судьба многих королевств.
Эффрон помолчал какое-то время, оглядывая по очереди Компаньонов из Халла, словно оценивая каждого из них. Затем жестом попросил Дзирта отойти в сторону, желая поговорить с ним наедине.
– Природа моей магии может не понравиться этим твоим друзьям, – предупредил колдун, когда они остались вдвоем.
– Они весьма терпимы, – улыбаясь, заверил его Дзирт.
Но Эффрон покачал головой.
– Лучше будет, если я отправлюсь догонять монаха и дворфа или пойду своей собственной дорогой, – решил он. – Мы с тобой сделаны из разного теста, Дзирт До’Урден, и поэтому я прощаюсь с тобой. Не сомневаюсь, пути наши пересекутся вновь. И когда это произойдет, при любых обстоятельствах, знай – я тебе не враг и никогда не был твоим врагом.
