«Любимое, – вдруг подумала Надежда, – любимое иначе, любимое по внутреннему содержанию! А разве это не главное? – задалась она вопросом».
Ответил ей Вей.
– Надежда, я не романтик, я очень рациональное существо, романтиком меня сделала ты! Спасибо тебе за это, благодаря тебе целая раса Сейме-с встала на новую ступень развития.
Надежда перебила его речь желанием прямо сейчас попасть к теплому морю. Вей в это время занимался вопросами очистки орбиты от мусора силами своих боевых кораблей, используя для этого гравитационные захваты, имеющиеся на кораблях. И делал еще массу важных и неотложных дел. Надежда встрепенулась, в дверь постучались, она думала Вей и крикнула бодрым голосом, полным надежды.
– Входите!
Вкатился Сейме-с, Надежда кинулась к нему с восклицанием.
– Вей, мы летим?
Шар Сейме-с остановился, потек и сформировал точную копию Надежды.
– Это не Вей, это я – Диетесса.
Надежда как ужаленная отскочила от нее.
– Что, не нравлюсь? – мило улыбнулась Диетесса.
– Да нет, просто как-то все неожиданно. Вей говорил, что ты моя дочь?
– Не переживай, не дочь, конечно, я твоя копия в образе Сейме-с, так уж получилось, скорее я тебе сестра. Просто он поместил копию твоего сознания в новую особь Сейме-с, я приобрела тело и возможность самореализовываться, вот так непросто обстоят дела, Надежда!
– Интересное кино, ты – это я. А для него ты тоже – это я?
– Нет, для него и для всей расы Сейме-с я новая ступень в развитии цивилизации, любовных отношений у Сейме-с вообще нет, они бесстрастны, Вей исключение, его таким восприимчивым к чувствам сделала ты, а он эту особенность хочет привить всей расе.
– Что же в этом плохого?
– Физиология и жизненный уклад не позволяют, другой путь развития, вот что, сестренка, разберись сначала чего ты хочешь? Или их обоих – Артема для тела, Вея для души! Или выбери кого-то одного, с тех пор как мы расстались, я вижу ты не определилась? Но выбирая, помни – Вей не человек! И в нем нет ничего человеческого. Все что он почерпнул от тебя – простое любопытство, он и дальше будет любопытствовать. И никогда не поймёт твоего восторга перед закатом солнца или запахом леса, ароматом цветов и дуновения ветерка! Очнись, Надежда, он другой – полная противоположность человеку!
– Все так запутанно, Диетесса, все так сложно!
– Не прячься за словесной шелухой, в выборе тебя никто не ограничивает. Вея твоя сексуальная жизнь вообще не трогает, а Артема не трогают твои душевные переживания!
– Ты знаешь все обо мне лучше, чем я сама…
– Конечно, ведь я – это ты!
Дверь открылась, на пороге покачивался шар Сейме-с.
– Отлично! Беседуете? Я вам не помешал?
– Вей, ну что ты, для нас ты самый дорогой «человек». – Произнесла Диетесса, – заходи, будем решать жизненное уравнение.
– Такие уравнения содержат столько неизвестных и переменных величин, что никакой логики, а уж тем более решения не имеют. Все основано на цепи случайностей и зависит от различных чувств, которые порой не поддаются контролю. Но коль скоро мы взялись за это уравнение, то нам не хватает здесь Артема!
– Он-то зачем нужен? – засопротивлялась Надежда.
– Как зачем, Надежда, Артем твой муж, мы единомышленники.
– Семья, – перебил Диетессу Вей, – какое теплое, ласковое слово, у Сейме-с нет семей, нет детей в вашем человеческом понимании, даже такого понятия нет! А у меня есть дети, не просто дети, а необычные дети, единственные во вселенной, и все это стало возможно благодаря тебе, Надежда!
– Нет, Вей, ты преувеличиваешь – НАМ! Благодаря нашим чувствам.
Ее перебил входящий Артем-младший. Войдя и видя, что застал всех врасплох, извинительно проговорил.
– Может я не вовремя?
– Заходи, в самый раз, мы как раз хотели тебя позвать, ты вовремя, братишка!
– Надежда, Сейме-с не обнимаются, и вообще избегают всяких физических контактов, мы это делаем мысленно, но для сына я сделаю исключение, – Вей потек, принимая человеческую фигуру, и пошел к Артему.
– Вей, аккуратнее, не помни братишку!
Артем озадачился, блеснул поверхностью и затвердил ее, как мог, внутренне слегка съежившись. Вей подошел, раскинул свои каменные руки и обнял, сознания Вея и Артема на мгновение соединились, став единым целым, кроме тепла и любви Артем ничего не почувствовал.
