Изучая Кристиана, она все больше сомневалась, чтобы что-то на этом свете могло заставить этого гордого мужчину упасть на колени.
Для этого определенно понадобится нечто большее, чем простая женская нагота.
Глаза Кристиана сузились, когда он открыл и прочел документ — смутное воспоминание из своего детства. Теплый летний день незадолго до смерти его родителей. Адара не обмолвилась с ним ни единым словом, когда ее отец ввел ее в тронный зал, чтобы они познакомились, прежде чем подписать брачное соглашение.
Она только взглянула на него, покраснела и, подписав пергаментный лист, выбежала вон. И больше за все время своего двухдневного пребывания во дворце он, ее не видел.
Теперь, когда он пробежал глазами латинские буквы и их детские каракули, лицо его сделалось мрачным. Королева была права. Это была не помолвка. Это действительно был брачный договор.
— Меня обвели вокруг пальца! — возмущенно проговорил он.
Нет, это было не совсем верно. Учи он латинский более прилежно, он смог бы тогда прочесть договор и опротестовать его содержание.
Даже будучи ребенком, он должен был держать ухо востро, а не доверять другому человеку свое будущее.
Никому нельзя доверять безоглядно.
Печаль и смущение отразились на ее лице, придав ему хмурое выражение, отчего оно, однако, не стало менее прелестным.
— Понимаю, — сказала она. — Но это ничего не меняет. По закону мы женаты, и мне нужно, чтобы ты вернулся со мной домой и занял королевский престол.
Кристиан отрицательно покачал головой:
— Я немедленно расторгну этот договор.
— Нет! — вскинулась она. — Ты не сделаешь этого!
Он нахмурился, рассерженный тем, что она настаивает на невозможном.
— Ты что, не в своем уме, женщина? У меня нет ни малейшего намерения возвращаться в Элджедеру. Ни сейчас, ни потом.
Адара выпрямилась. Глаза ее метали огонь, в то время как щеки пошли пятнами от гнева.
— А у меня нет ни малейшего намерения предоставлять тебе свободу, в то время как мне нужно, чтобы ты был моим мужем. Я все еще девственница, но если ты сейчас уйдешь из этой комнаты, я лягу в постель с первым встреченным мной мужчиной, который согласится на это, и поклянусь всеми святыми, что ты был единственным, кого я познала за всю свою жизнь, а потом приволоку тебя домой в цепях, если это понадобится!
Он побагровел, услышав ее угрозу. Воистину ее дерзость не знала границ!
— Ты рискнешь своей бессмертной душой, чтобы привязать меня к себе?
— Нет, но я продам свою душу самому дьяволу, чтобы уберечь свой народ от поганых рук твоего двоюродного брата, и если лжесвидетельство — единственный способ спасти мое королевство, то я согласна. Я сделаю все, что необходимо.
Кристиан, не двигаясь, смотрел на нее, чувствуя, что у него перехватило дыхание. Она просто непостижима!
— Ты меня даже не знаешь.
— С каких это пор мужчины стали такими разборчивыми? Ты можешь положа руку на сердце сказать, что никогда не ложился в постель с женщиной, с которой был едва знаком? Я твоя жена, и наш союз должен вступить в законную силу.
Кристиан не ответил на ее вопрос. Он не желал на него отвечать.
Королева окинула взглядом его фигуру, облаченную в одеяние бенедиктинского ордена. Ее лицо стало совершенно белым.
— Ты принял духовный сан? О, пожалуйста, только не говори мне, что я обнажила свое тело перед монахом! За это я точно буду гореть в пламени ада!
Кристиана так и подмывало ответить «да», но он не выносил лжи. Слишком часто в своей жизни он сталкивался с ложью, чтобы лгать другому человеку.
Пусть даже безумному. . — Нет, я не давал монашеского обета.
Выражение лица и голос девушки потеплели, и в уголках ее безупречного рта заиграла улыбка:
— Ты и в самом деле хороший человек, Кристиан Эйкрский, раз не солгал мне.
Он посмотрел на нее, прищурившись:
— Не стоит заблуждаться, миледи, я отнюдь не хороший человек, и у меня нет ни малейшего желания узаконивать этот брак.
Его слова больно ранили ее. Нет, все было не так, как она рассчитывала. Она надеялась, что ее муж окажется более сговорчивым.
А в глубине ее души, там, куда она не осмеливалась заглянуть, поселилось разочарование, оттого что он вообще не узнал ее, в то время как в ее жизни, с тех пор как они поженились, не проходило дня, чтобы она не думала о нем, не гадала, где он, и не беспокоилась о его благополучии.
