С этим твердым убеждением летел я домой, и было очень грустно на душе. Нашей боевой техники почему-то нигде не видно, а враг подтягивает свою, душит Сталинград...
Приземлившись, я бросился бегом на КП. По моему виду майор Морозов понял, что я привез важные сведения.
- Говори, буду сразу передавать твое донесение в штаб армии, - сказал он и взялся за телефон.
Связавшись со штабом, Морозов протянул трубку мне.
- Докладывайте. Слушаю вас, лейтенант, - услышал я голос командарма.
- Товарищ генерал, в районе озера Цаца сосредоточено около сотни танков...
- Ни слова о том, что вы видели, - оборвал меня командарм. - Доложите, что разведано на территории противника. Ясно?
- Ясно, товарищ генерал!
Мне действительно было все ясно: очевидно, я первый из нашего полка увидел советские танки, подведенные к фронту!
Продиктовав оперативному дежурному донесение, я ушел с КП. Переполненный предчувствием чего-то большого и важного, я боялся встретиться с кем-нибудь из однополчан, чтобы не заговорить о том, что будоражило мысли. Так, значит, боевая техника и люди у нас есть. Советское командование готовит сокрушительный контрудар по врагу. Значит, самолеты тоже стоят где-то на запасных аэродромах, ждут своего дня!
Мысли снова и снова возвращались к танкам. Такая сила незаметно подтянута к самому фронту! Какое это большое искусство! Десятки машин были безупречно скрыты от наблюдения воздушной разведки, а одна была замаскирована плохо, и это сводило на нет усилия многих людей! Думая об этом, я отчаянно ругал того растяпу, который невольно подвел своих товарищей...
В конце октября командир нашего полка собрал всех летчиков и объявил, что Амет-Хана, Степаненко, Борисова и меня откомандировывают в авиаполк, который находится в тылу на переподготовке и пополнении.
За ужином майор Морозов, подняв фронтовую чарку, сказал:
- Мне тяжело отпускать сразу четырех хороших летчиков. Амет-Хан, Степаненко и Борисов прошли под Знаменем нашего полка большой боевой путь. Лавриненков за три месяца перенял самое ценное из нашего опыта и стал достойным членом нашего гвардейского коллектива... Утешает только то, что мы посылаем четырех летчиков в прославленный девятый гвардейский полк. Он не раз летал вместе с нами. Мы хорошо знаем его соколов и их командира подполковника Льва Шестакова. И я уверен, что еще не раз услышим имена Амет-Хана, Степаненко, Борисова и Лавриненкова. За их боевые успехи!
Перед тем как разойтись по избам, Амет-Хан выстрелил в воздух четыре раза. Это был традиционный "салют живым" и салют прощания с друзьями. Наши товарищи оставались на месте нести героическую вахту в небе над Волгой. А мы четверо направлялись в тыл, в зону тишины, для боевой учебы.
Утром нас троих (Степаненко находился в госпитале) перевезли на трех По-2 в одно из селений.
Летели, казалось, недолго, а очутились на земле Казахстана.
В дни Сталинградской битвы эта станция и селение сыграли немалую роль в подготовке победы над врагом: здесь сосредоточивались и готовились резервы. Поселок на всю жизнь запомнился нам своими домишками, арбузами, верблюдами, неимоверной перенаселенностью. И еще тем, что отсюда открывался безбрежный горизонт.
Девятый гвардейский полк, в который мы прибыли тревожной осенью 1942 года, ждал новых машин "Яковлев-1" вместо ЛаГГ-3, на которых летали до сего времени. На базе 9-го формировался особый гвардейский полк. Об этом мы догадались сразу. Что собой представлял 9-й гвардейский вообще, его историю, замечательные качества служивших в нем людей и его командира Льва Шестакова, мы, новички, познали до конца только со временем.
В общежитии мы застали двух девушек. Они были одеты в легкие комбинезоны, какие тогда носили летчики. О чем-то весело беседовали, усевшись на покрытом одеялом матраце. Увидев девчат, мы решили, что попали не по адресу, и растерянно остановились в дверях.
- Проходите! Не смущайтесь, - сказала одна из летчиц. - Вы только прибыли?
- Да, - подтвердил кто-то из нас.
- Мы тоже. Давайте знакомиться. Лиля Литвяк. А это Катя Буданова.
Не успели оглядеться, как вслед за нами вошла группа мужчин. На их гимнастерках сверкали награды. Среди вошедших было три Героя Советского Союза. Один из них - блондин среднего роста сразу привлек мое внимание.
