Маршал авиации Александр Иванович Покрышкин, побывавший в Париже в качестве члена парламентской делегации Верховного Совета СССР, как-то рассказал мне, что встретился там с Луи Дельфино и что тот интересовался моей судьбой. Прощаясь, Луи Дельфино снял с себя шарфик, протянул его Покрышкину и сказал: "Вручите моему фронтовому другу".
Этот подарок, как и другие, храню как самую дорогую реликвию.
В 1969 году юные следопыты Орловщины разыскали могилу одного из французских летчиков, сражавшихся в составе полка "Нормандия-Неман". В связи с этим Советский комитет ветеранов войны пригласил в нашу страну нескольких ветеранов этого полка для участия в процессии перезахоронения останков их боевого товарища. Во время этой печальной церемонии я встретился с Луи Дельфино. Он был уже генералом и являлся генеральным инспектором военно-воздушных сил Франции.
Вскоре после встречи бывший командир полка "Нормандия-Неман" прислал мне письмо, которое позволю себе привести здесь полностью. Мой дорогой друг! писал Луи Дельфино.
Незабываемая церемония, организованная по инициативе советских людей в Москве, глубоко взволновала ветеранов полка "Нормандия-Неман", а мне кроме удовлетворения принесла еще и сердечную радость: снова встретил тебя, вспомнил с тобой несколько эпизодов из жизни, когда мы были вместе на фронте.
Дружба, возникшая во время войны, вечна. Она настолько крепка, что не нуждается в каких-либо дополнительных заверениях. Между тем, кто станет отрицать полезность личных контактов с друзьями, которые в годы тяжелых испытаний никогда не теряли надежды на лучшее будущее.
Вот почему я бываю каждый раз счастлив, когда вместе с тобой имею возможность вспомнить годы нашей общей службы. Эти воспоминания никогда и никто не сможет вычеркнуть из памяти.
Я хотел бы снова передать тебе мою глубокую благодарность за подарок, который меня очень взволновал.
Прошу тебя верить в искренность и глубину моих дружеских чувств.
Генерал Дельфино.
К великому сожалению, моего верного французского друга сегодня тоже уже нет в живых...
Свои воспоминания, читатель, я начал с прибытия в Чернигов зимой сорок первого года. Рассказом о городе моей военной юности, об удивительной встрече, которая произошла там же, спустя полтора десятилетия после войны, хочу и закончить их.
Зимой 1960 года я неожиданно попал в чудесный город на Десне по неотложным служебным делам. Время моей командировки было весьма ограниченным, но в первый же день я отправился на площадь имени Шевченко на розыски дома, в котором, как мне стало известно, жил Александр Никитович Карасев, тот самый летчик Карасев, который был сбит в крымском небе в 1944 году.
Карасева и его жену Надежду хорошо знали в полку - они первыми среди наших молодых фронтовиков поженились в суровом сорок третьем году.
Несчастье произошло с Александром, когда он уже был Героем Советского Союза: выпрыгнув с парашютом из горящего самолета, Карасев попал в плен. Долгое время мы ничего не знали о судьбе товарища. Лишь после войны стало известно, что Александр жив, ему возвращены все награды, и он по-прежнему служит в авиации.
Трудно описать, какая это была встреча и сколько было переговорено в тот день!
Нескоро улеглось волнение, которое пережили в хозяева дома и я в те часы.
Солнечный зимний день наполнял квартиру ласковым светом, а наши сердца еще раз осознанным счастьем победы над смертью, счастьем прекрасной мирной жизни.
- Да... Жизнь идет, а мы помаленьку стареем, - сказал А. Н. Карасев, когда подошло время прощаться. - Подумать только, у нас с Надей взрослые сыновья!.. - Мой собеседник задумался, лицо его стало суровым. - Хочу одного, - медленно произнес он. - Хочу, чтобы им никогда не пришлось пережить то, что выпало нашему поколению... Думаю, ради этой цели любой из нас, ветеранов, не пожалеет жизни. Верно, Володя?
Я крепко пожал руку боевого друга и ничего не ответил: слова были излишни, он сказал все, что надо.
