— Ты закончишь тем, что потратишь следующие несколько лет своей жизни на психиатров, рассказывая им то, о чём и так могла бы поговорить с друзьями.
Эми подумала о друзьях у себя дома. Они, все без исключения, походили на неё. Правда, некоторые из них прошли через развод, испив свою чашу горя, но в целом ничего сверхъестественного с ними не происходило. Большинство из них заявляли, что не верят в призраков, и если бы Эми рассказала им о своих очень даже реалистичных снах, она сомневалась, что они когда-нибудь заговорили бы с нею снова.
— Вы не знаете, почему ваш психотерапевт послал нас сюда? — спросила Эми.
— Она ничего такого мне не сказала, — ответила Зои. — Просто предложила рассматривать это как каникулы. И в случае моего согласия пожить здесь она даст мне хорошую характеристику для суда.
— Это что, шантаж? — хмыкнула Эми.
— Самый что ни на есть настоящий, — подтвердила Зои. — Но она знала, что я сделаю всё возможное, чтобы избежать проверки полицейского надзирателя, так сказать.
— Я не понимаю, почему суд обязал тебя пройти лечение в принудительном порядке, если ты этого не хотела, — поинтересовалась Эми. — Ведь потеря памяти не уголовное преступление.
— По правде говоря, я тоже задумывалась над этим, — вставила Фэйт, и обе женщины воззрились на Зои.
Так прошло около трёх минут, а женщины, похоже, не собирались смягчать свои пристально-вопрошающие взгляды, и Зои вздохнула:
— Ну ладно, возможно, имело место нечто большее, чем потеря памяти. Могу только сказать, что я была в ярости от того, что люди, которых я знала всю свою жизнь, не разговаривали со мной.
— И? — подтолкнула её Фэйт.
— И ничего, — ответила Зои, взяла свою бумагу для рисования и направилась к выходу.
Она была на полпути, когда Эми бросила:
— В следующий раз, когда я увижу сон, то рассказывать его стану только Фэйт, но не тебе.
Зои свирепо сверкнула взглядом на Эми, собираясь, видно, что-то сказать, но смолчала.
— Ну что ж, — начала она, наконец, — я говорила вам, что моим последним воспоминанием был студенческий бал?
— Да, — ответила Фэйт.
— Когда я очнулась, это было, ну… Меня немного сбило с толку, когда мне рассказали, что ни один человек не навестил меня в больнице. Ни моя сестра, ни одна из моих кузин, ни девчонки, с которыми я вместе хохотала в школе. Никто.
— Раскаленная добела ненависть? — предположила Эми.
— Всё сводилось к этому. В первое время я пыталась не обращать на это внимания, но по мере выздоровления во мне росли раздражение и гнев. Фактически, гнев мог служить горючим в моей реабилитации.
— Так, а что ты сделала, чтобы привлечь внимания судей? — спросила Фэйт.
— Я… ну, как бы, ну… — Взгляд Зои стал вызывающим, бросающим вызов их мнению о ней. — Машину, на которой я попала в аварию, отбуксировали в центр города. Я её подожгла.
В первую секунду Фэйт и Эми просто поражённо захлопали глазами, а затем Эми принялась хохотать. Секундой позже Фэйт присоединилась к ней. А после этого и Зои тоже начала смеяться. Они, рыдая от смеха, просто повалились друг на друга. Фэйт нарисовала руками в воздухе машину и выкрикнула:
— Бум!
— Огонь был большим? — спросила Эми, всё ещё смеясь и держась рукой за лицо, чтобы как-то защититься от боли.
— Большим. Просто огромным. Я вылила на неё четыре галлона бензина. Прогремел мощный взрыв. Думаю, что бак в машине всё ещё был полон.
Фэйт смеялась, держась за живот:
— И все пришли посмотреть на это?
— Все, — подтвердила Зои. — Весь город. Колокола звонили, люди кричали и все хлопали в ладоши.
— Что-нибудь ещё сгорело? — спросила Эми после паузы.
— Только трава. Я поставила машину в центре городской площади. Поблизости не было никаких деревьев. Я хотела оставить пятно там, где каждый его мог заметить.
— Я могу себе представить эту картину, — ухмыльнулась Фэйт.
— А где в это время находилась ты? — спросила Эми.
— Я стояла настолько близко, насколько это было возможно, чтобы не обжечься, — сказала Зои. — Вот так, — она встала, расставив ноги и скрестив руки на груди. На лице её застыло выражение полного пренебрежения, такое, что никто бы и не подумал осмелиться связываться с нею.
