— Доброе утро, Мейти! — воскликнула Стефани, вылезая из бассейна. — Хорошо бы ты принес сюда еще и телефон.
Это было еще одним утренним ритуалом. Мейти ужасно не одобрял, когда за едой разговаривали по телефону, и его нельзя было убедить, что во всем мире финансисты и медики не любят, когда их просят перезвонить. Мейти сурово выпрямил спину, но все же пошел к дому. Это повторялось каждое утро.
Схватив полотенце, Стефани подбежала к Дэну, обняла его сзади за шею и, покусывая за ухо, принялась отвлекать мужа от чтения утренних газет.
— Ты опять? — простонал он.
— Нет, — пробасила она. — Это не я, а Мейти. Ты что, недоволен?
— Ты капаешь на мою газету. Ну-ка иди сюда.
Дэн взял полотенце и вытер ей спину. Движения его были плавными и нежными.
— Ах, — блаженно зажмурилась Стефани, — наверное, прежде чем заняться медициной, ты работал банщиком?
— Ага, а еще вором, бандитом с большой дороги и пиратом.
— Дурачок! — рассмеялась Стефани.
— Я серьезно! — запротестовал Дэн. — Скальпель я взял в руки только тогда, когда рухнули мои юношеские мечты стать новым Недом Келли.
— Вам пора позавтракать, доктор, — решительно заявила Стефани. — А то у вас ум за разум заходит.
За кофе Дэн спокойно спросил:
— Ну, как ты себя чувствуешь, Стеф?
— Ты о чем?
— О твоей вчерашней дурноте… Тебя что-то тревожит?
— Вовсе нет! — беспечно отозвалась Стефани.
— Ты не сожалеешь, что распорядилась начать ремонт в старом Эдеме?
На лицо Стефани набежала тень, она уклончиво ответила:
— Это же был мой дом.
Дэн с сомнением поднял брови.
— Да-да! — кивнула Стефани. — Несмотря на все, что там стряслось, я считала его своим домом.
Дэн взял ее за руку и погладил подушечки пальцев.
— Я знаю, тебе нелегко расстаться с прошлым, — медленно произнес он. — Но мне хочется верить, что теперь твой дом здесь, в нашем новом Эдеме.
Стефани подняла глаза и нежно провела пальцем по подбородку мужа.
— Это и есть мой ответ, Дэн, — сказала она. — Мой ответ — это наши мирные завтраки здесь вдвоем, то, что у нас все, как у других супружеских пар… Только…
Стефани осеклась и задрожала.
— Что «только»?
— Только порой у меня бывает как бы… предчувствие. Мне начинает казаться, что на нас надвигается беда. О дорогой… — Стефани вдруг расстроилась, и Дэн увидел на ее глазах слезы, — нам так хорошо! Наверно, я просто боюсь, что кто-нибудь отнимет у нас это счастье.
Стефани содрогнулась.
— Кто-то поминает меня недобрым словом, — сказала она со слабой усмешкой, пытаясь взять себя в руки.
— Стеф, послушай, — Дэн замялся, — тебе это, конечно, не понравится, но ты должна хоть немножко отвлечься от работы. Заняться собой. И мной. Ты отдаешь себе отчет в том, что за многие месяцы мы смогли провести пару часов вместе только вчера на празднике? Но все равно при этом было полторы сотни людей!
— О, Дэн! Президент «Харпер майнинг» не может устраниться от дел.
— Один день компания вполне обойдется и без тебя. Например, сегодня.
Стефани улыбнулась, соглашаясь:
— А что ты задумал?
— Мало ли что?! Ничего особенного. Лишь бы побыть с тобой наедине, — Дэн улыбнулся. Стефани находила эту улыбку пленительной. — Неужели самая богатая женщина Австралии не может время от времени устраивать себе выходной?
— Ладно, доктор, договорились.
Но когда Стефани наклонилась, чтобы поцеловать мужа, зазвонил телефон.
— Не обращай внимания!
— Дэн!
— Можешь ты хоть раз в жизни послать «Харпер майнинг» к черту?
— А если это Деннис или Сара? Стефани взяла трубку.
— Стефани?
У нее упало сердце. Она сразу узнала знакомый голос.
— Это Билл Макмастер. Извини, что так рано беспокою тебя, но у нас серьезные затруднения. Пожалуйста, приезжай на работу как можно скорее, о'кэй?
— О, Билл! — Стефани понимала, что проявляет слабость и нерешительность. — Неужели ты сам не можешь с этим справиться? Я как раз собиралась себе позволить… Я хотела устроить себе выходной… Мы с Дэном…
— Стефани, дело серьезное! — рассердился Билл. Стефани украдкой поглядела на Дэна, который сразу помрачнел, прекрасно понимая, чем закончится разговор.
— Пожалуйста, Билл… не надо портить мне настроение.
— Плевать мне на твое настроение! — взорвался Билл. — Речь идет о твоей жизни! Ну как, ты приедешь?
