— Если ты остаешься, Джонни, то проследишь за безопасностью замка? Можно тебе это доверить?
Он не смотрел на брата. Не замок он хотел защищать, а Кейт.
— Если она поедет, значит я тоже еду.
Все трое в безмолвии уставились на него. По ее глазам, тронутым замешательством, он пытался разгадать, о чем она думает.
Была ли она рада? Было ли ей хоть немного не все равно?
— Не боитесь разгневать своего маленького короля? — в конце концов спросила она.
— Довольно упоминать его возраст. Роб был моложе, когда впервые выехал в рейд. — А вот самому Джонни еще не довелось побывать в набеге. Еще одна причина не признавать его Брансоном.
Возможно, сейчас самое время. Возможно, если он поймет, что ими движет, их будет проще остановить.
— Я поеду с вами, чтобы украсть пару голов скота, — решительно и мрачно сказал он. — И чтобы помешать вам натворить дел похуже.
Чтобы уберечь Кейт.
Роб медленно кивнул.
— Тогда добро пожаловать, Джонни. Но учти. В рейде не всегда остается время на выбор.
* * *
Когда все разошлись, он сбежал вслед за Кейт вниз по лестнице, чтобы догнать ее и попробовать отговорить. Поравнявшись с нею во внутреннем дворе, он подавил порыв схватить ее за плечо.
— Я еду с ними. Вам ехать вовсе необязательно.
Не сбавляя шаг, она вышла за крепостные стены. Он не отставал.
— Это моя месть, а не ваша.
— Теперь и моя тоже.
Она недоверчиво хмыкнула.
— Я поклялся, что Вилли-со-шрамом призовут к правосудию, и не допущу, чтобы вы убили его до суда.
Она выдавила улыбку.
— И не допущу, чтобы он убил вас.
Улыбка исчезла. Она помрачнела.
— Если вы едете только за этим, можете оставаться дома.
Джон и не скрывал, зачем едет. Что-то в ее облике не давало ему покоя. Дрожь подбородка. Вызов в глазах. Все указывало на то, что…
— Вы никогда не бывали в рейде.
Она погладила собаку, выдавая свою нервозность.
— Вы тоже.
— Вы все еще не доверяете мне, да? — Остальным Брансонам она верила безоговорочно. — Вы думаете, что я не сдержу слова. Вы хотите разобраться с ним самостоятельно.
Они дошли до рощицы у реки, где обманчиво мирно шумела вода. На днях она тренировала здесь своего пса.
Остановившись, Кейт развернулась к нему лицом.
— Я вижу, что вы стараетесь мне помочь. И за это большое спасибо. — В ее тоне, однако, не было благодарности. — Но, умрет Вилли Сторвик или нет, вы все равно уедете, а я останусь жить здесь. — Она обвела рукой пространство вокруг себя. — А Сторвики навсегда останутся жить вон за теми холмами. Поэтому его смерть ничего не значит для вас и значит все для меня.
Ее светлые волосы, разворошенные ветром, вились вокруг лица. Под карими глазами залегли глубокие тени. Джон по-прежнему не знал, как воспринимать ее, что делать с тем странным сочетанием отваги и ужаса, которое ею владело. Но когда он наблюдал, как она борется со своим страхом, ему хотелось сделать все, чтобы она никогда не испытывала его снова.
— Вы очень смелая, раз вызвались ехать с нами, — мягко сказал он, жалея, что не может ее обнять. И улыбнулся, надеясь, что она улыбнется в ответ.
— На границе на это горазд кто угодно, — фыркнула она, как будто угроза пролить кровь была пустяковым делом. — Особая смелость тут не нужна. Не о чем слагать песни.
— Но что такое смелость, если не готовность встретить врага? — Он ждал, что она ответит. Позволит ли заглянуть под свою броню.
— Когда лежишь в темноте и встречаешь свои сны. А потом просыпаешься и встречаешь новый день.
Его будто ударили наотмашь. Да, ей требовалось немало смелости, чтобы жить, если даже во сне она не находила покоя.
— Какие сны, Кейт? Что вам снится?
Она молчала, стоя с потемневшими глазами. Потом пес ткнулся носом ей в руку. Она посмотрела Джону в лицо, склонила голову набок и поддела его, уклоняясь от настоящего ответа:
— Вот чем занимаются приближенные короля? Болтают о снах?
Во снах он видел ее, но предпочел умолчать об этом.
— Нет. Жизнь возле короля требует смелости иного рода.
Он приготовился к новым колкостям, но ее взгляд смягчился.
— Расскажите.
Он еще ни с кем не говорил на такие темы. Каким-то образом — и в этом ему было сложно признаться даже самому себе — она вытягивала из него слова, как дымоход вытягивал из жаровни дым.
