При их осмотре мне не удалось обнаружить никаких признаков насильственной смерти. Кости были белыми, отполированными до зеркального блеска. Одна деталь — в некоторых местах я заметил глубокие царапины. Отсюда я сделал вывод, что это сделал какой-нибудь хищник, скажем, одичавшая собака. Ни кожи, ни мышц, ни волос, ни других элементов человеческой субстанции не было. Складывалось впечатление, что трупы просто препарировали в какой-нибудь анатомичке и очищенные от плоти скелеты собирались передать в учебное заведение в качестве экспонатов.
— Ну что скажешь? — спросил Колько.
Я сделал глубоко задумчивое лицо и произнес спокойным и равномерным голосом, словно читал лекцию студентам:
— Исходя из различных обстоятельств, а также возможного влияния определенных факторов, можно предположить, что скелеты явно принадлежали человеку…
— Не умничай, мы это и сами видим! — проявил недовольство Андрей. Он явно ждал от меня результатов исследования, которые у меня отсутствовали. А что я мог сказать? Скелеты как скелеты. И я продолжил валять дурака:
— Процесус артикулярис постериор и криста… — перешел я на латынь, но Колько понял мои уловки и прерывал:
— А если быть короче и яснее, Тимур?
И тут я сознался:
— Ребята, можете смело мне ставить двойку. Без приборов я не могу установить причину смерти. Их вполне могли принести из музея или из школы какие-нибудь проказники и ради хохмы усадить в автобус. Я только с уверенностью могу сказать, что два скелета явно женские, а два — мужские. Это видно по тазобедренным…
— Ладно, — махнул рукой Колько, не показывая виду, что недоволен отсутствием необходимой информации и моими «пролетами» в судебной медицине, — можешь не мучить себя…
— Итак, — сказал он. — Скелеты, может быть, свидетельствуют, что катастрофа на Земле все-таки произошла, а с другой стороны — это может быть рядовым убийством.
Я не согласился:
— Следы криминала можно всегда найти, а скелеты чисты.
— Автобус обстреливали, — заметил Тод. — Значит, заварушка была…
— Есть только одно предположение — это монстры, о которых говорили нам с Земли. Но какие эти монстры?
— Могу предположить, что они любят пожрать, — сказал я. — На скелетах — ни одного клочка мяса.
На этом наши догадки прекратились.
— Что будем делать теперь, кэп? — спросил Тод, смотря по сторонам, словно из холма ожидал ответа.
— Тоже что и раньше — пойдем к городу. Не будем здесь останавливаться…
Мы зашагали дальше, только на этот раз Колько не стал прятать бластер в карман. Он его держал в правой руке, готовый сразу и быстро применить в случае необходимости. Честно говоря, из каждого холма мы ожидали нападения.
— Странно, сейчас около шести вечера, а не видно даже наступления вечера, — сказал Алленс.
— На Марсе ты разучился жить по земному, — сказал я. — А к тому же в Узбекистане в этот период времени темнота наступает после десяти часов вечера.
— Нам нужно успеть добраться до Ташкента до наступления темноты и найти себе убежище, — озабоченно произнес Колько. Он уже тогда чувствовал, какая опасность может быть. Его тревога перешла и нам, и мы ускорили шаги.
Пройдя от автобуса метров сто, я обернулся. Торчащая человеческая рука, казалось, прощалась с нами, а, может быть, намекала, мол, ничего и вы скоро присоединитесь ко мне. У меня возникли дурные предчувствия.
Вскоре мы уже находились в черте города. Об этом свидетельствовал дорожный знак с надписью "Тошкент шахри", а также когда-то роскошное здание поста Госавтоинспекции, а теперь больше похожий на развалины Колизея. У бордюров валялись автоматные гильзы, одна длинная неиспользованная пулеметная лента, милицейская фуражка со спекшейся кровью, обрывки форменной одежды и отполированный человеческий череп.
— Ого! — воскликнул Тод, изумленно разглядывая окружающую обстановку. — Здесь, по-моему, хорошо повоевали!
Я тоже рассматривал местность, не в силах что-либо произнести. Уже отсюда я видел многоэтажные здания, которые в большей части были повреждены.
Колько подошел к разрушенному посту ГАИ и внимательно осмотрел выбоины от прямого попадания стрелкового оружия и пальцем провел по саже, видимо, от напалма. Действительно, здесь бой происходил серьезно и с применением страшных средств.
