Они стояли на перроне Винницкого вокзала в ожидании электрички. Винницкий вокзал ничуть не изменился. Те же кресла в зале ожидания, тот же устоявшийся десятилетиями специфический запах.
Пышнотелые буфетчицы с мясистыми затылками по-прежнему деловито наливают сто граммов припухшим пассажирам. А доблестная труженица-милиция шевелит огромное количество бомжей, то и дело пытающихся выкроить немного отдыха в пластмассовых креслах.
— До отправления электрички еще добрых тридцать минут, — сказал Франц, — а если учесть, что на минут пятнадцать она всегда опаздывает, у нас куча времени. В здании диспетчерской на троллейбусной остановке открыли новое почтовое отделение. Пойдем, там пересидим, ненавижу вокзал.
Просторный зал дышал чистотой и уютом. Сверкали новенькие стойки, в атмосфере уюта люди были внимательны и добры.
— Действительно, здесь не то, что на вокзале, — улыбнулась Наташа. — До чего же комфорт меняет настроение.
— У нас комфорт до недавнего времени считался чем-то вроде причуды поганых интеллигентов, — сказал Франц. — Всех хотели видеть примерно в одинаковой обстановке, стандартной одежде, стандартно постриженых с одинаковым текстом на устах.
Наташа его словам не придала значения. Она родилась и выросла в Казахстане. Там на такие мелочи внимания не обращали. От тысяч шахтеров, одетых в спецовку, даже веяло чем-то родным и неотъемлемым.
В зал вошел хорошо одетый мужчина и огляделся по сторонам. Что-то в его облике показалось Францу знакомым… глаза, порывистая походка,
Он пристально рассматривал Франца.
— Извините, вы не Франц Бялковский? — спросил мужчина.
Франц рассмеялся.
— Да, Игорек, ты не ошибся, — ударил его по плечу возбужденный Франц. — Как ты здесь оказался? Ведь твоя родина, кажется, западная Украина?
Игорь Матковский, студент мединститута, с которым они дружили в Черновцах, так и остался горячим и нетерпеливым человеком.
— Получил направление в Винницу. Работаю в четвертой городской поликлинике инфекционистом. А куда ты запропастился?.. Я слышал, у тебя были крупные неприятности с органами?
— Ладно с моими неприятностями. Расскажи лучше, что такое “инфекционист”.
Матковский заинтересованно на него посмотрел.
— Что такое ВИЧ-инфекция, надеюсь, ты знаешь?
— Господи! Неужели ты выявляешь людей, больных СПИДом?
— Вот именно, выявляю. И поверь, ситуация как на Украине, так и здесь, в Виннице, весьма печальна.
— Но как с этим бороться? Что делает, к примеру, в этом направлении винницкая медицина?
— Пока в городе не будет создан областной центр по реабилитации больных СПИДом, все наши усилия будут бесполезны.
Матковский устало махнул рукой и Франц внутренне почувствовал какая огромная ответственность лежит на этом человеке.
— А что, в Виннице имеются ВИЧ-инфицированные? — спросил Франц.
— Господи, Франц! Чувствуется, что ты живешь в своем мире и что происходит в обществе тебя не интересует! В области официально зарегистрировано двести носителей ВИЧ-инфекции. Особую группу риска по распространению инфекции представляют наркоманы. Таковых в области шестьсот шестьдесят человек. Но это официальные данные. Реальное их число — пять-шесть тысяч. Учитывая эту цифру, мы считаем, что количество неучтенных статистикой ВИЧ-инфицированных в Виннице уже колеблется от полутора до двух тысяч человек.
Франц похолодел. Эти цифры показались ему невероятными, пришедшими откуда-то из фантастических рассказов Саймака или Азимова. Еще совсем недавно Украина в плане СПИДа была чистой, словно вода в лесном роднике. Как такое могло случиться?
