– Спасибо за откровенность. Если Акаир умер, то я не буду винить тебя в его смерти, потому что так решили боги. У меня есть к тебе только одна просьба: ты должен отдать мне человека, которому приказал сделать всё, чтобы Акаир выжил, и на этом инцидент будет исчерпан.
– Но мой визирь пытал Акаира по моему приказу, и вся вина лежит на мне. Давлет-паша принадлежит к очень древнему и влиятельному роду! Я повелитель правоверных, но главы древних родов халифата не одобрят выдачи визиря чужаку, и могут начаться волнения и интриги.
– Саадин, если Акаир умер, то это значит, что визирь не выполнил приказ своего повелителя, а это тяжкое преступление! На тебе не будет его крови, ты просто отдашь его мне, и он исчезнет! Если же начнутся интриги, то это выявит твоих потенциальных врагов, а подавить любе восстание я тебе помогу. Ты согласен выдать визиря?
Саадин на некоторое время погрузился в раздумья и наконец ответил:
– Князь, я отдам тебе Давлет-пашу, но я хочу знать, что его ждёт.
– Я не хочу тебя успокаивать лживыми обещаниями и сразу заявляю, что визирь умрёт. Акаир не только мой подданный – он мой друг, а смерть моих друзей не может остаться безнаказанной, иначе я перестану себя уважать.
– Ингар, ты не до конца меня понял – я хотел спросить тебя, какая смерть ждёт моего подданного?
– Давай отложим этот разговор до Мэлора. Мы с тобой не знаем, жив Акаир или умер, и, возможно, ты слишком рано хоронишь своего визиря.
– Ты прав, но Акаир сильно искалечен, и я боюсь, что ты захочешь поквитаться за его раны, – сказал халиф, пристально посмотрев на меня.
– Если мой друг жив, то никаких последствий для твоего визиря не будет. Я постараюсь излечить раны Акаира, а визирь просто заплатит компенсацию за моральный ущерб.
На этом мы решили оставить этот неприятный разговор, и Саадин ускакал в голову колонны вместе со своей охраной, а я дождался, когда меня догонит обоз, в котором ехала Эланриль. Поравнявшись с принцессой, я сразу понял, что она чем-то очень взволнована. Привыкший к тому, что судьба преподносит мне приятные подарки только по большим праздникам, я стал выяснять причину этой озабоченности.
– Эланриль, что у тебя опять стряслось? Снова на тебе лица нет, с тобой все в порядке? – поинтересовался я у девушки.
– Со мной всё хорошо, но мы поругались с Аладриель, и я не знаю, что мне теперь делать. Очень давно, когда… – начала рассказ принцесса, но я её остановил:
– Эланриль, говори внятно и не начинай рассказ от сотворения мира, просто объясни суть проблемы.
– Проблема в том, что Аладриель, как только пришла в себя после лечения, сразу поняла, что в её организме произошли странные изменения, причину которых она не смогла объяснить. Магиня хорошо помнит, что практически умерла от кровопотери, и вдруг через день проснулась живой и целёхонькой. К тому же она сразу заметила, что её аура стала полной, как у истинной высокородной, а запас магической энергии значительно увеличился. Я рассказала Аладриель, что это ты спас ей жизнь, напоив собственной кровью, и она теперь вне себя от возмущения. Каких только оскорблений я от неё не наслушалась, а ведь она моя духовная мать, и я ей многим обязана в своей жизни. Я ума не приложу, что мне делать.
– Где госпожа Аладриель? – спросил я принцессу.
– Она едет на третьей телеге в начале обоза, но я боюсь к ней даже приблизиться, настолько она зла на меня.
– Оставайся здесь, я сам поговорю с Аладриель, у меня есть аргументы, чтобы убедить её в том, что она не права, – заявил я и поскакал догонять голову обоза.
Стоило мне только подъехать к повозке, на которой ехала магиня, как на меня обрушился поток язвительных реплик:
– Ну, наконец-то заявился мой спаситель! Великий Ингар приехал получить заслуженную награду от спасённой от смерти эльфийки! Сиятельный, вы как предпочитаете получить награду, золотом или натурой?
Я был готов практически ко всему: к слезам или женской истерике, даже к тому, что магиня попытается меня убить, но только не к площадной брани. В ответ на оскорбления во мне мгновенно взыграло мужское самолюбие, и я процедил сквозь зубы:
