— Я передумал, папа, — ответил я отцу. — Все равно не отстанут, они мне так и сказали. У тебя, говорят, перед Родиной долг, будешь отрабатывать, работая примером для подражания!
— Что, так и сказали? — удивилась мама.
— Нет, это я вам своими словами пересказал то, что было сказано мне. Я сейчас сбегаю к Люсе, а уроками займусь позже. Я пропустил уроки, так что заодно посмотрю, чем они занимались. Да и с ее родителями нужно познакомиться, тогда они будут меньше верить всяким сплетням.
На этот раз вся семья Черезовых была в сборе. Перед выходом я позвонил Люсе, поэтому дверь мне открыла она.
— Папа, познакомься, — сказала она своему отцу, сидевшему в комнате у телевизора. — Это мой друг, Геннадий.
— Очень приятно! — приподнялся он мне навстречу. — Иван Алексеевич.
— Мама, ты можешь выйти? — спросила Люся мать через дверь кухни. — Гена пришел.
— А, жених! — сказала славная невысокая женщина, выходя с кухни. — Надежда Игоревна.
— Очень приятно, — сказал я. — А почему жених? Не думайте, я не отказываюсь, просто интересно.
— Даже так? — она сняла передник. — Так вас с Люсей называют в классе Ольги. Жених и невеста.
— Пока мы только дружим, — успокоил я ее. — До свадьбы еще четыре года.
— А еще он всем рассказывает анекдоты! — наябедничала с кухни симпатичная девчонка лет восьми, очень похожая на Люсю.
— Правда, что ли? — спросил Иван Алексеевич, выключая телевизор. — Расскажешь?
— А в каком вы звании, Иван Алексеевич? — спросил я.
— Как и твой отец – майор, а что?
— Тогда я про майора и расскажу, — сказал я. — Армейское подразделение окапывается. Рабинович тоже роет себе стрелковую ячейку, глубина её уже два метра. Подходит майор и спрашивает Рабиновича, зачем тот копает так глубоко? Он же не увидите неприятеля!
А вы думаете, отвечает Рабинович, что мне так интересно на него смотреть?
— Смешно, — рассмеялся он. — Ты в шахматы играешь?
— Играю, но уже давно их не брал в руки, — ответил я, подумав, что это было лет пятьдесят назад.
— Папа, Гена пришел ко мне, а не играть с тобой в шахматы! — возмутилась Люся.
— Мы еще сыграем, — обнадежил я его. — Как-нибудь потом.
— Потом, так потом, — вздохнул он. — Дочь, ты поела? Закончишь с едой, иди ко мне, не мешай сестре.
Я зашел вслед за Люсей в ее комнату.
— Кто-то меня в школе обещал поцеловать, — тихо сказала она мне. — Выполняй обещанное, пока отец удерживает Ольгу. Надолго его не хватит.
…
— Вот так бы целовалась и целовалась! — сказала она, слегка задыхаясь, когда мы оторвались друг от друга. — Мне этого мало!
— Хорошего понемножку, — ответил я. — Покажи, чем вы без меня занимались на уроках.
— Эту поговорку придумали жадины, — сказала она, раскрывая портфель. — Смотри, здесь мы закончили по физике…
Едва мы закончили с уроками, открылась дверь, в которую просунулась голова Ольги.
— А почему вы не целуетесь? — разочарованно спросила она. — Поцелуйтесь, а то маме расскажу!
— Что ты расскажешь? — спросил я.
— Как что? Что вы целовались!
— А если поцелуемся, не расскажешь?
— Не расскажу, честное слово!
— Ну раз ты так хочешь… — улыбнулась Люся, потянувшись ко мне. — Учти, только ради тебя! Попробуй потом рассказать родителям, сама же будешь виновата! А я с тобой не буду дружить.
…На этот раз она долго не разрывала поцелуй, так, что у меня даже закружилась голова. У Люси, по-видимому, тоже…
— Счастливая! — с завистью сказала сестра. — Прям как в кино!
— Ладно, — сказала Люся. — Ты играй с куклами или займись уроками, а нам нужно поговорить. Ну как все прошло?
— Нормально прошло. Сыграл я им и спел. Песня, как на заказ, патриотическая, про Белоруссию и слушать приятно. Плохо, что я еще голос не довел до нужной кондиции, хотя все равно никогда не спою так, как пели «Песняры». Будет скоро такой популярный ансамбль. Думаю, меня из-за нее пригласят в Минск. Интересно, что эта Василиса обо мне состряпает. Материала она набрала много, даже пару моих фоток забрала.
— А фотографии ей зачем? — ревниво спросила Люся. — У меня, кстати, ни одной твоей нет.
— С ума сошла к ней ревновать!
— Видела я, как ты по ней прошелся взглядом! — сказала подруга. — Не хуже Семеныча, только тот еще облизнулся. Не знаю, сколько ей лет, но на вид больше шестнадцати не дала бы. Только груди торчат, а так девчонка девчонкой! А тебе из-за твоих занятий спортом и пятнадцать можно дать! Может быть, ты не видел, зато я заметила, как она на тебя посмотрела и вздохнула! Небось, будь у вас поменьше разница в возрасте…
