– Для магии важны не столько сами мышцы, сколько линии их ауры, которые при обычной смерти очень быстро распадаются, а у неупокоенных мертвецов остаются.
Пока шла беседа о теоретической составляющей природы живых мертвецов и их гастрономических предпочтений, мы просто так на месте не стояли. Поскольку этот конкретный зомби был настолько свеж, что сохранил способность пользоваться мечом (и сам меч тоже) и, если не считать рваной дыры в боку, имел вполне приличную одежду, стоило его обыскать. Чем сразу после того, как почистила собственный клинок, занялась Лара. Никто не протестовал. В конце концов, это ее трофей.
То ли меч, то ли шпагу она сразу отбросила в сторону, лишь мельком взглянув. У нас и своего оружия хватало. Кроме того, на шее у дважды покойника обнаружились четыре амулета, за пазухой кожаный конверт на ремешке, в карманах горсть монет разного металла и достоинства, но в основном медь, а также пара маленьких склянок. Одна содержала какую-то мутную жидкость (если это не свойство стекла), вторая – разнозернистый порошок.
– А нельзя ли по состоянию определить, как давно он умер? – поинтересовался я. – Вдруг его партнеры все еще тут? Не один же он в город явился.
– Нет, – ответила Эль. – У таких процесс гниения сильно замедляется и очень зависит от количества магии смерти. Данный экземпляр с одинаковым успехом мог умереть и несколько дней, и несколько месяцев назад.
Да, эта идея не оправдалась. Лара тем временем разложила все добытое на относительно чистом участке брусчатки.
– Алхимию лучше не брать, – сразу заявила она. – Порой штука полезная, но никто из нас в ней толком не разбирается, а без точного знания такие вещи лучше не применять.
Я согласно кивнул, а Анжа возразила:
– Может, еще встретим кого-нибудь точно знающего, что это такое. И потом, не исключено, что в склянках не изготовленное лично владельцем, а широко распространенное зелье. Тогда в ближайших к зараженной территории городах таким торгуют.
Темная лишь пожала плечами, мол, сама и таскай.
– С деньгами все понятно, – продолжила Эль. – Большая часть одной чеканки. Наверняка местная валюта, что очень хорошо, и в любом случае не будут лишними.
Потом эльфийки взялись за амулеты и быстро их рассортировали. Три оказались совершенно простыми и понятными. Один отводящий стрелы, второй сигнализирующий о приближении любого объекта крупнее крысы, причем как живого, так и не совсем, третий предназначался для непривлечения внимания живых мертвецов.
– Интересно, как он действовал, будучи на шее у зомби? – заинтересовался я.
Вообще-то, ни к кому конкретно не обращался, просто к слову пришлось. Но Лара ответила:
– Никак. Давно разряжен.
– А что с четвертым? – задала вопрос хвостатая.
– Непонятно, – ответила крутившая его в руках Эль. – Магия очень слабая, и не думаю, что она предназначена для какого-то действия. Скорее рассчитана на подтверждение подлинности, и не более.
Когда разобрались с амулетами, Лара открыла кожаный конверт. Тот оказался самым обыкновенным бумажником. Во всяком случае, кроме бумаг, внутри ничего другого не было. Нет, пачки купюр и банковских билетов мы там не обнаружили, только документы. Какой-то свиток, написанный на бумаге, и чертеж на куске старого пергамента.
Последний являлся не чем иным, как картой, и, судя по всему, как раз этих Проклятых Земель. Во всяком случае, значок с пометкой «Старый портал», окруженный со всех сторон горами, там точно имелся. Очень даже неплохой ориентир. Это хорошо. А с выбранным нами направлением на восток оказалось намного хуже.
Проклятые Земли на карте были обведены жирным пунктиром и больше всего напоминали ядро кометы или удлиненное яйцо, слегка поврежденное с тупого края. Ну так вот, портал находился примерно в центре узкого конца. Отправься мы на запад, и уже вскоре оказались бы на безопасных территориях. Правда, для этого требовалось пересечь горы, но, если верить автору карты, совсем не высокие. Во всяком случае, дальше, уже за пределами зараженной местности, имелись еще одни, нарисованные куда крупнее. К тому же там значилось что-то вроде тропы, а мои ушастые и по худшим схемам ходили.
