— Я собираю и наклеиваю в альбомы вырезки по трем темам, — пояснила Пенни. — Музыкальные обзоры из «Морнинг геральд» и фотографии картин, потом статьи на исторические темы — я имею в виду местную историю. А третий альбом целиком посвящен овчаркам.
Мисс Диттон улыбнулась.
Вдвоем они вошли в маленькую гостиную. Пенни включила свет и указала на кресло возле радиоприемника в углу.
— Садитесь, если вам там будет удобно. Если хотите, включайте радио. Мне оно не мешает. А если хотите почитать, то я постараюсь не шуметь.
— Пока мне хочется посмотреть, как ты трудишься. Может быть, даже помочь.
Пенни открыла шкафчик. На нижней полке стояли несколько больших альбомов, на полках повыше — надписанные коробки, в которых беспорядочной грудой лежали не просмотренные еще вырезки.
— Можно мне посмотреть эти альбомы? — спросила мисс Диттон.
— Пожалуйста. В самом нижнем собраны материалы о Грин-Вэлли и первых Беннете, Дине и Бартлетте. О Динах здесь рассказано вплоть до отца Джона. Он был медиком по профессии, но никогда не работал врачом, предпочитал свою ферму.
Наконец-то она сумела хоть что-то сказать о Динах!
Долгое время они сидели в молчании. Мисс Диттон с напряженным любопытством читала исторические заметки о Грин-Вэлли, а Пенни аккуратно обрезала края статей и раскладывала их по темам.
Наконец мисс Диттон подняла голову. Глаза ее светились странным светом.
— Очень интересно, — проговорила она. — Я понятия не имела, что собственность в Грин-Вэлли столько стоит… к примеру.
— Для этого достаточно только взглянуть на Грин-Вэлли, — отозвалась Пенни.
Мисс Диттон несколько минут наблюдала за работой проворных рук девушки.
— Откуда у тебя привычка собирать вырезки? — спросила она наконец.
— От мамы, — тихо ответила Пенни. — Это она начала собирать исторические очерки и музыкальные обзоры. Но она много чего собирала. Камни и безделушки. Наверху их целый ящик. Письма. За всю жизнь мама не выбросила ни одного письма. Она регулярно переписывалась со многими… и хранила все письма.
— Наверно, вы тут разожгли из них огромный костер после ее смерти.
— Нет. Папа все их оставил нетронутыми. Когда-нибудь мне придется разобраться с ними… но только когда папы не будет в живых. Они могут составить своеобразный дневник… или историческую картину.
Мисс Диттон впала в задумчивость, но Пенни была сосредоточена на работе и не видела выражения ее лица.
— Очень может быть, — пробормотала мисс Диттон.
У мистера Бартлетта был уютный обжитой кабинет. Он так подолгу любил сидеть в старом кожаном кресле, что казалось, будто вовсе с него не вставал. Собственно, так и было, как только он возвращался домой с пастбища.
Когда Пенни принесла ему ужин, он вынул изо рта трубку и отложил газету. Пенни поставила поднос на стол и уселась на стул рядом с отцом. Мистер Бартлетт с любовью взглянул на дочь: — А мисс Диттон к нам не присоединится?
— Нет, она не ужинает.
— Обед был отличный, верно?
— Да, папа. Только если бы было чуть побольше.
— Ты что, не наелась? Почему не сказала?
— Нет, пап, мне хватило. Просто мне нравится, когда стоит столько, что можно взять добавки, если захочется.
— Похоже, мисс Диттон очень экономная особа, — добродушно заметил отец. — Это говорит в ее пользу. Тетя Изабелла наверняка бы одобрила.
— Папа, — серьезно заговорила Пенни. — Ты здесь хозяин. Если ты считаешь, что на столе должно быть больше… фруктов, сыра… и всего другого… ты должен сказать об этом. Кому-то нужно направлять мисс Диттон. У меня это не получается.
— Почему, дорогая? Ты отлично вела дом с того самого дня, как закончила школу.
— А теперь этим занимаюсь не я. И должна вести себя очень тактично. Нехорошо, если я буду постоянно давать мисс Диттон указания. Она хорошая экономка. Все дело в мелочах. Я считаю, что неправильно и даже несправедливо позволить ей нарушить сложившиеся в нашем доме привычки.
— Ты о полотенцах?
— Да, папа. Ты любишь вытираться двумя полотенцами. Так скажи об этом.
— Знаешь, я могу уступить в таких мелочах, чтоб не затевать ссор.
— Ну конечно, можешь, если бы от этого зависел мир в доме. Но речь не об этом. Тут одна воля против другой. Я хотела, чтобы у тебя были два полотенца, как ты любишь… а она не хотела. И она одержала верх. Полотенца — это ерунда. Главное, что это будет продолжаться и дальше.
