Отец вручил Пенни письма. В одном из них девушка узнала то, которое читала в Бинду.
«Если ты уверена, что сегодня вечером Барт уедет на собрание совета по строительству дорог, я обязательно приеду. Мне удалось кое-что достать для тебя. Скорей бы уж провели телефон. Давно обещают.
Джеймс».
Мистер Бартлетт протянул ей записку, написанную другим почерком:
— Вот что твоя мама написала Джеймсу.
Пенни прочитала:
«Джеймс, прости за то, что я прошу тебя заехать сегодня вечером, но мне не обойтись без твоей помощи. Барт уезжает на собрание совета по строительству дорог, и ему незачем знать, что мне приходится прибегать к лекарствам, чтобы избавиться от боли. Ты сможешь мне что-нибудь привезти?
Обращаюсь к тебе как к старому другу и надеюсь, ты пощадишь Барта и не станешь рассказывать ему об этом».
Еще одно послание Дина-старшего, в котором было лишь несколько слов:
«Записку получил. Жди».
А вот что было написано в ответ на эту:
«Джеймс, больше мне не выдержать. Приезжай и скажи правду, не пора ли мне отправляться в больницу. Спасибо за все, что ты сделал, добрый и благородный друг! Очень тебя прошу, не оставляй Барта».
Несколько минут отец с дочерью сидели в тишине, с мокрыми от слез глазами.
Наконец Пенни взглянула на отца.
— Мисс Диттон… — начала она.
— Никогда больше не упоминай ее имени. С этим покончено. Она навсегда ушла из нашей жизни.
Они снова помолчали. Потом мистер Бартлетт встал, подошел к камину и постоял, глядя на огонь. Наконец он обернулся:
— Скажи мне, Пенни, почему ты ушла из дома?
— Я не могла вынести все это. Эта женщина. Сначала на тебя… потом на Джона.
Пенни заколебалась.
— Потом на Джона — что?
— Набросилась на него. Может, даже завоевала его.
— Сейчас речь не обо мне. Мне это совершенно не угрожало, но неужели ты думаешь, что Джон мог увлечься особой, которая не пустила его пса даже в сад?
— Я не знала, что и думать. Просто я ревновала.
Покрасневшая от своих слов, Пенни откинулась на спинку кресла и принялась разглядывать носки своих сапог.
— Пенни, тебе дорог Джон?
— Да.
— Насколько дорог?
— Папа, даже ты не имеешь права спрашивать меня об этом.
— Ошибаешься, имею. Видишь ли, именно из-за того, что ты очень дорога Джону, мы с Изабеллой развели эту канитель с приглашением мисс Диттон…
Пенни недоверчиво уставилась на отца.
— Я повел себя как полный дурак. Да и Изабелла. Это было бы так замечательно — поженить вас с Джоном… так удобно. Нас это очень тревожило. Две фермы по соседству… так дополняют друг друга. Собственность останется в семье… такая возможность и дальше проводить эксперименты… Это было бы настолько замечательно, что мы забеспокоились о тебе. Ты должна была иметь право свободного выбора. Видишь ли, рядом с тобой не было никого, кроме Джона. Росс Беннет уехал. Ты редко бывала в компаниях молодежи Грин-Вэлли, потому что ведешь дом. Общаться, по большей части, тебе удавалось только с Джоном… а он на десять лет старше. Это было нечестно по отношению к тебе. Поэтому мы решили предоставить тебе возможность осмотреться как следует, прежде чем сделать выбор… из множества.
— А Джон? Откуда ты знаешь… откуда ты знаешь, что он чувствовал?
— Он честно мне признался. Видишь ли, его тоже мучили сомнения. Десять лет разницы… опять же земельные владения. Ты очень дорога его сердцу, Пенни, но еще очень молода.
— И он так легко сдался?
— Ему не пришлось сдаваться. Я сказал, что желал бы этого больше всего на свете, но мы обязаны не забывать о твоей молодости, поэтому нужно подождать год. Я попросил его не затевать с тобой разговора, пока не кончится этот год. Он дал слово и, как человек порядочный, сдержал его.
— Сейчас еще только октябрь, — грустно заметила Пенни.
Мистер Бартлетт ласково улыбнулся дочери:
— Я не говорил, что ты тоже должна ждать.
Пенни сидела, уставившись в одну точку. У неё в голове не укладывалось услышанное. Интриги, которые плела мисс Диттон… и чуть не преуспела в задуманном. Забота родных не допустить слишком раннего брака с Джоном, из-за которой она чуть не вышла замуж за Росса. Пенни встала, засунув руки в карманы куртки, прошлась по комнате и остановилась напротив отца.
