Великанша в глубокой задумчивости сидела у костра, взгляд её бесцельно и рассеянно блуждал вокруг, с одного предмета на другой. Внезапно он зацепился за какой-то клочок бумаги, нашпиленный на острый прут рядом с костром. И надолго остановился, пока великанша медленно соображала, что же увидели её глаза. Затем она протянула руку и, не сходя с места, достала клочок бумаги.
– Может, хоть это что-то прояснит? – с надеждой подумала Арахна и принялась по складам читать вслух:
ВЫСОКОЧТИМАЯ ГОСПОЖА НАША!
Обращаемся к Вам с первой на памяти тауреков и последней просьбой. Соблаговолите обращаться с нами по справедливости, как мы на самом деле того заслуживаем, а не отсылать по малейшему поводу или прихоти Вашей к Проглоту. Ведь мы хоть и маленькие, но живые! Иначе мельницы и замок навсегда останутся без гномов.
В благодарность за Вашу доброту мы готовы подтвердить страшную и нерушимую клятву заботиться о Вас и всех Ваших потомках до седьмого колена. Но поклянитесь же и Вы, что впредь будете держать слово!
При сём остаемся с надеждой
Старейшина рода тау Кастао.
Старейшина рода реков Антрено.
Дворцовый охотник Аркадо.
Аркадо видел, как великанша взяла письмо, долго, морща лоб и шевеля губами, читала его, недоумённо пожимала плечами, встречая незнакомые для нее слова: «Тауреки… мельницы… Проглот».
«Какая удача, – думал про себя охотник, – что я обнаружил на кусте около замка наше письмо Карене. Она, видимо, выбросила его с вершины смотровой башни в знак того, что никогда в жизни не пойдет ни на какие уступки таурекам».
– Значит, кто-то всё-таки есть поблизости, – сообразила Арахна, – кто наблюдает за мной, обращается с просьбой и ждёт клятвы. Обращаться по заслугам – простая просьба, тем более, у нас могут быть разные мнения о величине и качестве заслуг. Остаётся только просьба сдерживать свои капризы… Что ж, это небольшая плата за то, что они для меня уже сделали и обещают сделать! А за эту мою доброту можно расплатиться злом с другими, про которых здесь ничего не говорится.
– Я согласна! – громко произнесла Арахна, ожидая, что вслед за этим кто-то появится и всё ей разобъяснит. – Никого… Ах да! Меня же просили поклясться!
Арахна наскоро пробормотала самую простенькую из оставшихся в её памяти клятв. Опять никого!
– Похоже, эти тауреки разбираются в клятвах! – с невольным уважением подумала Арахна. – Их на мякине не проведёшь…
Она поднялась и торжественным голосом произнесла нараспев ту самую главную Клятву, которую каждый уид знает с детства и помнит всю жизнь так крепко, что никаким камнем не выколотишь!
– … и чтоб мне провалиться на этом самом месте! – закончила наконец Арахна.
Ей даже самой стало страшно от всех тех проклятий, которые должны обрушиться на её бедную голову, если она нарушит клятву, данную таурекам. И сразу же около неё оказался маленький-маленький человечек. Арахна не обратила бы на него внимания, если бы не зашевелились кусты и если бы Аркадо не обратился к ней с возгласом:
– Я здесь, госпожа!
– Гном! Как во сне! – не смогла сдержать своего удивления великанша. – Это ты накормил меня?
Она указала на груду костей и пустых кожаных мешков.
– Да, госпожа! – ответил охотник. – Всё это я припас для тебя, когда увидел, что ты умираешь от голода и жажды…
Арахна недоверчиво покачала головой. Но возразить было нечего. Кроме того, в голове великанши всплывали воспоминания, что и в её сне гномы очень даже неплохо справлялись со своими обязанностями.
– Мы, тауреки, сдержим своё слово! – продолжал Аркадо. – Но сдержи и ты, госпожа, свою клятву!
– Я согласна! – подтвердила великанша. – А теперь расскажи мне, куда я попала, где твои родичи, что это за мельницы. Кто такой Проглот?
Тогда охотник и рассказал всю историю о великанше Карене и гномах-тауреках.
– Что же ты, Аркадо, от меня хочешь? – спросила Арахна.
Ей вовсе не улыбалась перспектива сражаться с другой великаншей, которая, судя по сну, намного сильнее её. Может, стоит объединиться с ней и вдвоем управлять Таурией? А как же клятва?
– Я хочу всего-навсего, – заторопился охотник, видя колебания новой великанши, – чтобы ты забрала нас с собой. Туда, где мы сможем спокойно жить и служить тебе. Хотя бы на то время, пока здесь не развеется Жёлтый Туман.
