– Герр Дистергефт, завтра в пять утра я отправляю четверых русских в Починки. Вы удивитесь, но именно там есть возможность посмотреть на интересующий вас предмет. Рабочих повезут на комендантском грузовике. Вы же, как мне говорили, живёте в заброшенной усадьбе в двух часах хода отсюда?
– Да. Вверх по реке.
– Прекрасно, – поглядывая на карту района, произнёс комендант. – Ждите машину в Черепово, возле дома старосты. В пять тридцать, вас подберут. Не побрезгуете проехаться в кузове вместе с быдлом?
– Разве в кабине места не найдётся?
– Я не могу назначить вас старшим машины, – вежливо возразил Долерман. – В канцелярии на вас выпишут проездные документы.
– Хорошо, поеду в кузове.
– И ещё, человек, который будет всё решать на месте, из Вены, большой любитель кофе. Для получения хорошего результата будет не лишним сделать скромный подарок, – произнёс Долерман, руками показывая размер подарка, где-то на четверть фунта зёрен. – Для вас это не составит труда? Передать можно с водителем.
– Как я вернусь обратно? – забеспокоился Петер.
– Если всё получится, то на этом же грузовике вместе с вашим грузом. К тринадцати часам машина должна стоять у комендатуры пустой. С номером, как я понимаю, проблем не будет?
– Надеюсь, что нет, – неуверенно ответил Петер.
– Единственное, что посоветую, так это оставить на первое время прежний. Так многие делают, особенно проныры из люфтваффе. Поставим штамп нашей полевой почты, а буквы WH дорисуете на крыльях. Я больше вас не задерживаю.
– Спасибо, герр комендант, – произнёс Дистергефт, оставаясь сидеть на стуле. – У меня будет ещё одна просьба, служебного характера. С двадцать пятого июля введён двухзначный почтовый индекс, так мне на почте сказали. Без него мою бандероль принять не могут.
– А я чем могу помочь? – удивлённо ответил Долерман.
– Дело в том, что почта ещё не получила индекса этой территории[4]. Я не могу правильно написать обратный адрес. Фрау Авдотья отказывается пересылать бандероль.
Комендант чуть не схватился за голову.
– Герр профессор! Какие же вы учёные сложные люди! Вы можете проще изъясняться. Что конкретно от меня надо?
– Отправьте бандероль в Берлин по своему ведомству.
– Да я точно так же отправляю письма, как и все солдаты! Хотя что я объясняю. Давайте бандероль. Так, а марки где? Что-то много. Это рукопись?
– Не совсем, – еле слышно ответил Дистергефт.
– Ладно. Идите уже, Петер Клаусович, идите. Отправим бандероль. Завтра только не опаздывайте.
Петер вышел из комендатуры и утёр платком лоб. С момента отправки бандероли в Берлин начиналась многоходовая операция, после которой археолог становился самым настоящим «иезуитом войны». От него не требовались навыки ликвидатора, умения ножевого боя или скрытого минирования; всё оказалось гораздо сложнее: будучи на виду, ему предстояло прикрывать собою товарищей.
Дистергефта я встретил у края лесного бора, в полуверсте от Хиславичей. Увидев, что я вооружён, Клаусович как-то обмяк и даже стал ниже ростом. Но парочка шуток, два-три анекдота и «профессор» повеселел. По дороге он рассказывал, как сумел договориться, и что ни свет, ни заря ему придётся переть в Черепово, и что он совершенно не понимает, где будут сгружать автомобиль, так как грузовик по мостику не проедет. Пришлось раскрыть часть плана. На самом деле Петеру Клаусовичу машина была нужна как собаке пятая нога. Он-то и с телегой, запряжённой лошадью, плохо справлялся, не говоря о «стальном коне». Но тут был важен сам факт наличия авто. Даже если бы Петер и научился «шоферить», то всё равно бы не перестал интересоваться запасными деталями, топливом и всем тем, что связано с обслуживанием автомобиля. На данный момент восстановление «эмки» означало регулярную возможность официально посещать Починки, или, при некоторой удаче, и иной районный центр. Сначала самому Дистергефту, а потом, возможно, и нанятому водителю. Легальное передвижение на первых порах для снабжения подполья, в том числе и газетами, вот чего я добивался. Как только это было выяснено, Петер изъявил желание взять с собой в дорогу какую-нибудь агитацию. Ведь проезжать они будут через несколько деревень, и он сумеет незаметно скинуть с кузова листовку, газету или какую-нибудь брошюру. Отказывать не стал.
