Возрождение Дерини - страница 6

— Он едет, Мустафа.

Не было никаких примет того, что кто-то появился на просеке, — даже шороха опавших листьев под ногами, но слова госпожи не могли вызвать у мавров никаких сомнений. Справа потянулась смуглая рука в свободном черном рукаве, чтобы помочь ей встать на ноги. Страж, стоящий слева от нее, принял боевую позу, находясь между госпожой и конями, — здесь место бдительному воину, держащему ладонь на рукояти меча.

Ленивым движением Карисса смахнула листья со своего плаща и плотнее запахнула вокруг шеи воротник из меха серебристой лисы. Когда наконец глухое потрескивание подлеска оповестило о предсказанном госте, легкий ветерок тронул покрывало леди. Одна из лошадей Юсуфа тихонько заржала, переступила с ноги на ногу, но высокий мавр быстро утихомирил ее.

На просеку выехал всадник. Он натянул поводья, и мавры оставили свои защитные позы: человек на гнедом жеребце был им хорошо знаком.

На прибывшем так же, как и на них, был темный плащ с капюшоном. Но его подкладка вспыхнула золотом, когда он отпустил поводья и откинул накидку на спину коня. Холодно сверкнул золотом и его серый нижний плащ, когда он оправлял рукой, затянутой в перчатку, растрепанный ветром каштановый локон.

Глаза высокого, стройного, с почти аскетичными чертами лица лорда Яна Хоувелла были даже более густого темно-коричневого цвета, чем его волосы. Холеные борода и усы обрамляли тонкие губы, подчеркнутые высокими скулами и чуть скошенными округлыми глазами — глазами, затмевавшими темные жемчуга, что холодно блистали на его шее и в ушах.

Эти глаза скользнули по мавру, потянувшемуся за поводьями его коня, и остановились на серой накидке женщины.

— Ты опоздал, Ян, — сказала она с вызовом и отчуждено взглянула на него сквозь тяжелое покрывало.

Ян, казалось, не собирался спешиваться. Герцогиня медленно потянулась к покрывалу и отбросила его назад, на светлые, убранные кольцом волосы, открыв лицо. Она впилась в него взглядом, но так больше ничего и не сказала.

Ян лениво улыбнулся и, молодцевато спрыгнув с коня, шутя преградил Кариссе путь. Он кратко приказал Мустафе отойти чуть-чуть в сторону и эффектно взмахнул своим плащом.

— Ну как? — осведомилась Карисса.

— Все в порядке, душа моя, — мягко сказал Ян, — король выпил вина, Колин ничего не подозревает, а охотники идут по ложному следу. Они должны быть здесь через час.

— Великолепно. И принц Келсон?..

— Келсон цел и невредим, — с напускным безразличием сказал молодой лорд, стягивая серую перчатку. — Но я думаю, мы прибавим себе хлопот, пощадив Келсона сегодня только потому, что его можно убить и завтра. Это совсем не похоже на тебя. Карисса, это выглядит так, будто ты прощаешь своих врагов… — Карие глаза с легкой усмешкой встретили взгляд голубых.

— Прощаю? — переспросила Карисса, примеряясь к вызову. Она двинулась по просеке, прервав короткий диалог глаз, и лорд Ян последовал за ней.

— Не беспокойся, Ян, — продолжала она. — У меня свои планы по части этого юного принца. Я ведь не могу заманить и убить Моргана без подходящей приманки, правда? Зачем бы, ты думаешь, я так старательно насаждала вокруг него слухи все последние месяцы?

— Я полагал, что ты просто упражняешься в злословии, без какой бы то ни было практической цели, — парировал Ян.

Они достигли края просеки, и он остановился напротив Кариссы, прислонившись к стволу дерева и сложив руки на груди.

— Конечно, Морган выглядит особенно вызывающе, так ведь, крошка? Аларик Энтони Морган, герцог Корвинский, лорд-генерал королевских войск, и это он-то, полукровка — Дерини, который принят людьми — или был когда-то принят ими. Мне иногда кажется, что именно это беспокоит тебя больше всего.

— Ты разошелся, Ян, — предупредила она.

— О, я прошу прощения у благородной леди! — ответил он, вскидывая руки в притворном примирительном жесте. — Разве этого недостаточно для убийства, а? Или это будет наказанием? Я забывчив.

— Есть одна вещь, о которой тебе не следовало бы забывать, Ян, — ледяным тоном заявила Карисса. — Морган, как ты хорошо знаешь, пятнадцать лет назад убил моего отца. Мы оба были совсем детьми тогда — ему шел четырнадцатый год, я была немного младше, — но никогда не забуду того, что он сделал.