— Эмили, прошу прощения, но на складе меня поставили в другую смену, какое-то время я буду работать с четырех до одиннадцати вечера, — солгал Зак. — Поэтому вам с Бесс придется трудновато...
На этот раз, к его горькой обиде, он прочитал в глазах Эмили искреннее облегчение. Тогда он сообщил о девочке, которая жила в квартале от них и согласилась вместо него выгуливать и кормить Бесс — по меньшей мере, до Дня благодарения, когда у нее начнутся репетиции в школьном театре.
— Зак, вы невероятно любезны, — ответила Эмили. — На самом деле я теперь буду заканчивать раньше, так что помощь мне больше не потребуется.
За ее словами он услышал «никогда». Зак мог поклясться, что Эмили больше никому не позволит хозяйничать в ее доме.
— Что ж, вот на всякий случай ее телефон, а вот ваши ключи... — Избегая смотреть ей в глаза, он добавил застенчиво: — Я ведь каждый вечер смотрю эти «Судебные кулуары». Вы просто молодец. Жду не дождусь, как вы уделаете этого Олдрича, когда его вызовут давать показания. Он наверняка ужасный мерзавец.
Эмили с улыбкой поблагодарила и засунула ключи поглубже в карман. Поднимаясь по ступенькам крыльца к двери, она подумала: «И слава богу, что все так закончилось. Я ломала голову, как от него отделаться, а бедняга сам все сделал».
Прищурившись, Зак смотрел ей вслед. Как когда-то Шарлотта выбросила его вон из дома, так и Эмили теперь вышвырнула его из своей жизни. Зря он надеялся, что она согласится на помощь той школьницы и наймет ее заботиться о собачке, а потом с радостью пригласит его обратно. Этому не бывать.
Ярость, которая, бывало, окатывала его как волной, вновь овладела всем его существом. И Зак все для себя решил. «Теперь твой черед, Эмили, — подумал он. — Отказа я не приму. Я к этому не привык и не собираюсь привыкать».
Войдя в дом, Эмили вдруг ощутила необъяснимую тревогу и два раза провернула за собой ключ в замочной скважине. А на веранде, выпуская Бесс из конуры, она прониклась неожиданной идеей, что неплохо бы поставить засов на дверь черного хода.
«Откуда они взялись, все эти опасения? — спрашивала себя Эмили. — Наверное, во всем виноват процесс... Я постоянно обсуждаю жизнь Натали и поневоле начинаю чувствовать себя на ее месте».
С самого начала процесса для Грега Олдрича вошло в привычку отправляться из зала суда в офис своего адвоката и вместе с ним пару часов разбирать показания свидетелей обвинения, которые выступали в этот день. Потом он на такси отправлялся домой. Кейти неукоснительно присутствовала на всех заседаниях суда, как и собиралась, условившись с отцом, что по окончании слушания, около четырех часов дня, будет возвращаться домой и заниматься с репетитором. По настоянию отца Кейти также согласилась хотя бы иногда встречаться с одноклассницами, с которыми когда-то училась вместе на Манхэттене — до того, как стала пансионеркой школы Чоат в Коннектикуте.
Совместные вечера отец и дочь проводили с просмотром ток-шоу «В судебных кулуарах». Кадры очередного дня заседаний и выражаемые экспертами мнения неизменно сердили девочку, порой доводя до слез.
— Папа, почему Майкл ни разу за тебя не заступился? — возмущалась она. — Когда мы катались вместе на лыжах, он казался таким хорошим и всегда говорил, что ты очень помог Натали в ее карьере. Почему же теперь он не повторит это зрителям, ведь тебе бы это так помогло!
— Мы еще ему покажем, — уверял в таких случаях Грег. — Больше не будем кататься с ним на лыжах.
И он в шутливом негодовании грозил телевизору кулаком.
— Ну, папа! — прыскала от смеха Кейти. — Я же серьезно.
— И я серьезно, — печально отзывался отец.
Грег признавался себе, что в те несколько вечерних часов, когда дочь уходила повидаться с друзьями, он получал столь необходимую передышку. Днем он ощущал, как любовь Кейти, которая в зале суда сидела за его спиной, согревает его, как теплое одеяло. Но иногда ему просто хотелось побыть в одиночестве.
В тот вечер он снова уговорил дочь встретиться с кем-нибудь из знакомых, пообещан, что в клубном ресторане, расположенном в их доме, закажет себе ужин с доставкой. Однако после ухода Кейти Грег налил себе двойной шотландский виски со льдом и уютно устроился в спальне перед телевизором с дистанционным пультом в руке. Он собирался в очередной раз посмотреть передачу Майкла, но сначала ему необходимо было основательно порыться в памяти.
