Вечером 13 (26) мая, в 4 часа дня, Саввы Тимофеевича нашли в постели с пулей в сердце. "В этой смерти — есть нечто таинственное", писал Горький Е. П. Пешковой, услышав о смерти Морозова и еще не зная, что произошло. "Мне почему-то думается, что он застрелился. Во всяком случае есть что-то темное в этой истории"(15). Какая проницательность! Самым темным эпизодом этой истории было появление в Каннах Красина.
6 сентября 1906 года Андреева, находившаяся в это время в курортном городке Адирондак (в штате Нью-Йорк), написала письмо своей сестре Е. Ф. Крит, у которой на воспитании находились брошенные Андреевой дети. В этом письме она сообщила, как именно будут разделены деньги: не более тысячи адвокату Морозова Малянтовичу; 60 тысяч — Красину; 15 тысяч — долг Пятницкому; "все, что останется, тебе на расходы"(16).
Родственники Морозова пытались опротестовать страховой полис. Состоялся судебный процесс. Его выиграла Андреева. По окончании дела "финансовый отдел" Большевистского центра (Ленин, Красин и Богданов) получил из рук Адреевой 60 тысяч рублей. Ведал всеми этими операциями Красин(17).
60 000 рублей были большими деньгами. Шла революция. Деньги были нужны и немедленно. Ничто, что мы знаем о большевиках, не дает оснований предположить невозможность убийства человека ради больших денег в партийну кассу. Красин стоял тогда во главе боевой технической группы при ЦК, ответственной за вооруженную борьбу с правительством Российской империи, в том числе и за террористические акты. В эту же группу входил Буренин. Именно Красин руководил нелегальной перевозкой в Россию (через Стокгольм и Хельсинки) закупленного во Франции, Болгарии и Македонии для революционеров оружия; а будучи инженером-химиком лично возглавлял работу лаборатории, изготовлявшей адские машины, ручные гранаты и бомбы. По позднему свидетельству Троцкого, Красин мечтал создать портативную "бомбу величиной с грецкий орех". Мастерская Красина была оборудована в квартире Горького в Москве, в доме 4/7 на углу Моховой и Воздвиженки (угол проспектов Маркса и Калинина). Охранялась эта квартира закавказскими экспроприаторами группы Камо. Именно здесь были сделаны бомбы, использованные при покушении эсеров-максималистов на председателя совета министров России П. А. Столыпина 12 (25) августа 1906 года на Аптекарском острове. В результате взрыва резиденции Столыпина на Аптекарьском острове несколько десятков человек были убиты или ранены (в числе раненых — дети премьер-министра). Однако сам Столыпин остался невредим. Красинские же бомбы были использованы 14 (27) октября 1906 года во время экспроприации в Фонарном переулке в Петербурге, где эсерами-максималистами было похищено около 400 тысяч рублей. Значительная часть денег, захваченных в Фонарном переулке, была передана за это большевикам, (равно как и часть сумм, похищенных эсерами в банке Московского Общества Взаимного Кредита в Москве в апреле 1906 года).
Хранением снаряжения боевиков на квартире Горького заведовала Андреева. Их совместная революционная деятельность была по заслугам оценена. Осенью 1905 года Горький был принят в большевистскую партию. 27 ноября вместе с Андреевой он приехал в Петербург и в тот же день на квартире Пятницкого впервые встретился с Лениным. Туда же прибыли Богданов и Красин. Очевидно, что они благодарили супругов еще и за морозовские деньги.
Вторая встреча с Лениным состоялась в начале 1906 года в Гельсингфорсе, на квартире В. М. Смирнова. Горький готовился тогда к поездке по США, организованной Красиным — для сбора денег в кассу Большевистского центра. 12 февраля 1906 года Горький и Андреева покинули Финляндию, а в начале апреля вместе с Бурениным, провожаемые Красиным и Литвиновым, выехали в Нью-Йорк с рекоммендательным письмом Исполкома РСДРП и личной запиской Ленина как представителя объединеного РСДРП в Интернационале. И хотя в то время существовал Объединеный большевистско-меньшевистский ЦК РСДРП, собранные в Америке деньги целиком были переданы Бурениным Большевистскому центру. Общепартийный ЦК протестовал, но не получил ни цента. Со временем вопрос был похоронен. Деньги БЦ так и не отдал. Точные размеры собранных сумм неизвестны; во всяком случае речь шла о десятках тысяч рублей. В результате в первую русскую революцию у большевиков было столько денег, что, по словам Красина, можно было не ограничиваться револьверами, а закупать пушки. Вот только доставлять и прятать их было негде.
